Именно так. Данная характеристика при всей ее - на первый взгляд – сомнительности наиболее точно отражает суть происходящего за моим окном. И тот, кому довелось провести сентябрь-октябрь в широтах, расположенных несколько выше на голубом шарике нашей чудесной планеты, поймет, о чем я.

  Месяцем ранее я покидал Калининград. Оставлял этому городу, бравирующему янтарными закромами и Балтийским побережьем (к слову сказать, довольно жадным на погожие, солнечные деньки), частичку себя, людей, с которыми ужасно не хотелось расставаться, людей, которых хочется поскорее забыть. Увозил воспоминания – такие разные, такие неразрывно связанные. Увозил томик стихов бывшего диссидента еврейской национальности, хронический насморк и легкий бронхит.
  Поезд проходил через места, в которых царит вечная осень. Даже не сомневайтесь. Восточно-прусская зима – это наш родной кубанский ноябрь. Ни больше, ни меньше. Весна там, несмотря на воспетые последним поэтом деревни «птичий гомон и щебетню», на желтеющий по лугам гусиный лук, на распускающиеся почки, - сестра-близнец октября a-la Краснодар. Калининградское лето… Да ведь и сами, поди, уже догадались. Лето в Калининграде почти такое же теплое и ласковое, как наш сентябрь во второй своей половине. Ну и, конечно же, осень. О! Осень по-калининградски -  это классика осени вообще.

  Осень по-калининградски преподнесет вам ненавязчиво в скользких, холодных, влажных руках великолепный коктейль из резких порывов пронизывающего ветра, скачков давления, ватной влажности зябкого воздуха, свинцово-серых туч, важно плывущих огромными морскими черепахами над головами большей частью больных хандрой прохожих, и редких, чрезвычайно редких улыбок солнца сквозь слезы неба, плачущего по уходящему лету. Потому что в Калининграде осенью всем – и небо в этом случае тоже не исключение – кажется, будто лето в последний раз осчастливило своим присутствием аборигенов. Выручает только твердое, прочное знание, усвоенное еще из курса природоведения за третий класс начальной школы, - оно еще вернется, это лето. Не может не вернуться.

  За окном поезда, идущего к югу, мелькают леса и поля, города и поселки, реки и дороги. Поезд везет меня домой. Литва с надменными пограничниками. Сосновые боры Беларуси. Украинские степи… Стоп. Почему так тепло? Я выхожу среди ночи на перрон ростовского вокзала в одной майке… и не дрожу от холода. А на улице – октябрь месяц, прошу заметить. Время, когда в Калининграде днем +15 °С – это тепло.
  День. Звоню в Кенигсберг: «Господа, а знаете ли вы, что термометр замер на 25-ти выше нуля?». Мне не верят. Не бывает этого в октябре.

  Сегодня уже 20-е число. Солнце, чистое небо… Лето и не думает оставлять нас на произвол осени. Оно не собирается как будто бы уходить, и уж точно не покинет поле битвы с осенью без боя. Здесь тебе, матушка-Осень, не Восточная Пруссия. Здесь лето боевое.