Есть у меня приятель Виталик. Хороший чувак, только память у него хуевая.
Дрочил он на женщину одну юную, Танечку. Дрочил-дрочил, все руки в ожогах, весной в армию уходить, а все никак. Робкий.
Тот новый год, 1989-й, у меня встречали. И, когда время пришло расползаться по хатам, я Виталика пристегнул Танечку провожать. Покраснел он, заикнулся, а все одно пошел, благо Танечка не против была.
Прибегает на следующий день. Возбужденный. Гордый.
- Таня такая, Таня сякая, сосется классно ваще, с языком и со всеми делами, а сама вся аж дрожит, чувствую – страстная она чикса…
Я чего? Уши у меня большие яибал, серу из них выковыриваю регулярно, места там дахуя – слушаю. Про эти пироги завсегда послушать приятно.
Через пару дней Виталиковы сказки обрели новые краски.
- Ух, фигурка у нее – обалдеть, талия там, кожа шелковая, сиськи такие… ммммммм… а как она стриптиз танцует – вообще ибануцца можно…
Я – ничего, хаваю, гыгыкаю в нужных местах. Неделя прошла.
- Ооооо, Танечка – ваще, я с ней… она на меня… восемнадцать раз подряд на перилах в подъезде… и в рот! И в жопу!! И в песду!!!
(…и – в красоту. И – в вдохновенье. И в жизнь, и в слезы, и в любовь… Благословен будь, спермотоксикоз. И дважды благословен – за то, что своевременно покидаешь нас. Хоть голова малость соображать начинает).
И вдруг – заткнулся Виталик. День молчит, два молчит, в гости заглядывать перестал.
Наконец, на Старый Новый год – прибегает! Очи як плошки – не бачут ни трошки, язык до пупа, пар от него валит…
-Я… я… яя… яяя!
- Что, Виталик? Что, родной?
- Я ЕЕ ПОЦЕЛОВАЛ!!!!!!

…Наверно, зря я Танечке про это рассказал. Так она смеялась – даже уссалась слегонца. Почему знаю – потому что минут через десять трусы уже с нее снимал, мокренькие. Ну, не знаю… в жопу тогда пежицца не принято было, считалось – тлетворное влияние Запада… а в остальном – рот как рот, сиськи как сиськи. Мне понравилось.
Плохо то, что Виталик так и ушел в армию мастурбатором. Отказала ему Танечка, да еще и отстебалась над ним жестко, он и чухнул, откуда цынк ползет. Не, мы общались потом, и женился он на Танечке в конце концов, но детской дружбе пришел конец. Сегодня у Татьяны Викторовны усы гуще, чем у Виталика борода, и две дочери-погодки.

И вот давеча, под Новый год – звонит Виталик. Привет, грит, старый корефан, сто лет не виделись, давай-ка встретимся под бой курантов в кабаке, еще пару шлюх возьмем, снегурками их нарядим, душу отведем…
Не, говорю, камрад, все это клёво конечно, но у меня планы несколько иные.
- Что, не отпускает тебя твоя? – спрашивает друг. Резко так, зло. С издевкой.
Удивился я маленько, но отвечаю корректно: мол, я и сам хочу с семьей встречать, привык так, а с тобой давай другим днем встретимся. Без шлюх. Не покупаю я этого добра, не понимаю прикола. Договорились.
Ну, встретились в оконцовке. Сели. Подошла официантка, Виталик бородой своей дернул гордо, говорит: тащи нам, детка, водочки два литра, а рюмки убери, тащи стаканы граненые… Принесли, наливает он по полному губастому. Я говорю: не гони, камрад, не в атаку идем.
- Что, боишься – твоя обнюхивать будет? Домой не пустит? – зло спрашивает Виталик. – Даа, не повезло тебе… А у меня вот, например, этих проблем нет.
Тут я и догнал: он мне мстить собрался! Обиду свою давнюю по глоточку выпить хочет, меня уму-разуму поучить… Да, старая дружба не ржавеет. И, видать, за двадцать лет с памятью у него наладилось дело.
Ну что делать – давай, друган. Режь правду-матку.
Усосал Виталик губастого, да и заворачивает:
- Жалко мне тебя, Мих, закис ты совсем… ну, посмотри на себя! Одет как педик, тихий стал какой-то, плешивый… вытаскивать тебя надо!
…А тут надо сказать, что с Татьяной Викторовной я до сих пор общаюсь иногда. Неее, ебать ее, усатую, я бы и по приговору народного суда не стал – так, по аське трещим, отчего веселые годы не вспомнить? Ну, и общих знакомых обсуждаем, есстно. Так что про Виталика я кой-чо знаю.
Я, говорит он мне, ухожу из дома, когда захочу, и возвращаюсь когда захочу.
(И это правда, за исключением двух дней в месяц – 5-го и 20-го чисел, когда он сдает Татьяне аванс и получку. Тут он обязан быть дома строго в 18-00)
Моя жена, говорит, даже не знает, что и сколько стоит в магазинах.
(И тоже правда – по магазинам со списком ходит Виталик)
Я сам, говорит, выбираю, что будут носить моя жена и дочки!
(Опять правда. Впрочем, если модели одежды им не нравятся, ездит и обменивает, когда и не по одному разу)
Мне, говорит, дома ни разу не отказывали в сексе!
(Снова правда – на это есть теща, которая в свои пятьдесят с хвостиком неплохо сохранилась, не расплылась, как ее дочь)
И вообще я телок меняю каждую неделю, говорит.
(Правда. Одну я видел: в такое хуем тыкать – надо пидором без сердца быть, не приведи Господь… К ним даже теща не ревнует – отчего ж не менять?)
И вообще, мужчина в доме должен во всем быть «сверху» - как я, говорит. А ты, Миха, в подкаблучника превратился…

…А мне и возразить нечего. Опять правда – превратился я. Давно, чуть ли не с детства, с первого раза превратился. Двадцать лет под каблучками провел. Ну, не прикалывает меня поза «мужчина сверху»! Тоска, блять…
Я джентльмен. Я завсегда даму вперед пропущу, а сам скромно пристроюсь сзади. И пусть она себе плывет вперед, как та сирена на носу галеры, и думает, что она – и есть главная движущая сила корабля, его голова, ведущая всех за собой. И пусть типа покачивается на волнах: взад-вперед, взад-вперед…. Хотя на самом деле она – не более чем украшение. По пояс деревянное, блять. Которое, к тому же, и имеют со смаком, гыыыы…
Но еще больше я люблю позу «девочка сверху». Ну, представь: ты – лежишь, хуй – стоит, девочка на тебе сверху двигается – и тоже думает, что она здесь чем-то руководит, и от этого у нее глазенки горят, и двигается она с выдумкой, с огоньком, полагая, что одаривает тебя по-королевски чем-то необыкновенным, и ей от этого хорошо и лестно, а уж тебе-то как заебись…
Главное – глаза подобострастные делать. И если иногда ты вдруг захочешь «задержаться на работе» на ночь, хе-хе, твоя королева отродясь ничего худого не заподозрит: будет думать, что ты реально там для нее, королевы, вкалываешь, и к ней же всеми фибрами души стремишься, гыыыы…
«Девочка сверху» – самое изысканное наслаждение, доступное мужчине. Ну что поделать, если последние двадцать лет ничто другое меня в этой жизни не интересует в принципе? Командовать там, порядки свои устанавливать, самоутверждаться за бабий счет, а потом водку жрать с бородатыми дебилами – не, с этим не ко мне. Мне бы – потрахаться всласть, с аппетитом.
И если для этого надо зваться подкаблучником… да хоть горшком назови.
Только ничего такого я тебе, Виталик, объяснять не буду. Мы с тобой – мужики немолодые, нам с той жизни, может, всего по две, по три тысячи палок бросить осталось. И свои я брошу – с удовольствием, в красивые тела и не особо напрягаясь. А ты – так и будешь украдкой поябывать то, что на дороге за ненадобностью валяется. В скучной классической позе…
Так зачем я стану тебя учить и лечить, светлый праздник портить? Все равно ты мне друг, хоть и память у тебя хуевая. Отомстил мне? Ну и ладно, теперь давай забудем старые обиды, да и выпьем за все хорошее.
С Новым годом, друган мой.
С новым счастьем, от души…