Старик Дрейфус проснулся, мягко говоря, не в настроении. Не то чтобы он плохо спал или неважно себя чувствовал. Просто он обделался ночью, и сейчас ему было неприятно лежать в загаженной постели. 

Через минуту в комнате появилась Ева. Пышущая здоровьем, подтянутая и энергичная молодая женщина в белом медицинском комбинезоне, подчеркивающем стройную фигуру. 

Пока она аккуратно его ворочала, протирая спину и ноги влажной губкой, он недовольно кряхтел. Ева сменила ему подгузник и постельное белье. После чего обработала тело гелем против пролежней. Дрейфус остался доволен ее работой и чуть успокоился, но уже через минуту, когда ее руки перестали касаться его тела, снова вернулось плохое настроение. Кривясь и недовольно шамкая старческими губами, он уставился в закрытое окно.

Ева, проследила его взгляд, щелкнула пультом, жалюзи, шелестя пластиком, компактно сложились под потолком, открыв вид на улицу. Улица за окном пестрела людьми. Вид из окна напоминал ему немое кино - бегущая картинка и никаких звуков. Смотри, догадывайся, фантазируй что хочешь.

Свет всегда действовал на Дрейфуса освежающе, и в отличие от темноты обладал каким-то успокаивающим эффектом. Когда же он просыпался по ночам, ему становилось страшно. В темноте он чувствовал себя жалким и беспомощным. И только лишь зеленые огоньки, мерцающие на панели аппарата искусственного поддержания жизнедеятельности организма, словно говорили ему, старик успокойся, ты пока еще жив.

Ева включила спокойную музыку и ушла готовить завтрак. Дрейфус проводил взглядом ее ладную фигуру и снова уставился в окно. В комнате тихо шелестела музыка, за окном беззвучно бурлила жизнь. Глядя на прохожих, старик чувствовал себя приговоренным к одиночному заключению в собственной шкуре. А так хотелось вскочить с кровати, стряхнуть с себя старческую гниль, выбежать на улицу и вдохнуть полной грудью.

Ева сервировала маленький столик для завтрака и вернулась в комнату Дрейфуса. Старик, повернувшись лицом к окну, спал безмятежным сном. Морщины на его спокойном лице, освещенном весенним солнцем, разгладились. Сейчас он выглядел не таким уж дряхлым. Но все, же она видела, как он сдал за последний год, понимала, чем закончится его болезнь. Не знала только когда. Ей пришла оригинальная мысль, что человеческая жизнь странная штука, вариант этой игры не предусматривает возможности начать заново.

Ева была всего лишь человекоподобной машиной, созданной помогать нуждающимся и заботиться о беспомощных, следить за их здоровьем, кормить и убирать. Хоть она и обладала замечательным умом, умела мыслить логически и ассоциативно, могла быть хорошим собеседником. Но все, же для оригинальных мыслей в нее было вложено минимум возможностей. Мысль о необратимости человеческого бытия,  почему-то пришла ей в голову в то время когда она наблюдает медленный процесс умирания.  Рассматривая спящего старика, она задалась вопросом, доживет ли Дрейфус до своего двухсотлетнего юбилея. 

Программа, заложенная в Еву, прервала ее размышления, напомнила, что она создана, чтобы помогать и заботиться о людях. Ева выключила музыку и ушла, чтобы не мешать старику отдыхать в лучах весеннего солнца. В след Еве весело мерцали зеленые лампочки.