Эх, любовь, любовь! Как махновская тачанка несешься ты по украинской степи, круша все на своем пути, не разбирая кто перед тобой — красные ли, белые — все валятся под твоим пулеметом...
  Вот и Галя Сидорчук, студентка Львовского техникума народного хозяйства, сама из-под Ивана-Франковска, ранена была этой любовью в самое сердце, словно пулей, когда полюбила Мбамбу. Да не простую Мбамбу, а Босонтнме Мбамбу — студента того же техникума, уроженца дружественного Зимбабве.
  Полюбила жарко, всем своим необъятным девичьим сердцем, готовым вырваться от счастья из внушительной галиной груди. Наверное надо сказать, что так украинский хлебороб любит родную землю, обильно сдобренную навозом, скотница Ганна — племенного быка Отелу, но зачем? Ведь сколько сказано, написано, спето о любви, а приходит она, падлюка, и, кажется, не бывало раньше такой, первая такая на земле.

  Галя, как и положено, в город приехала за мужем. Хлопцев в селе было мало, а те что были — под мощной галиной грудью и чертой ее характера, которое пастух дед Панас называл «злоебучестью», быстро теряли первоначальный пыл и на второе свидание уже не приходили.
  Мбамбу Галина полюбила с первого взгляда и африканский парубок ответил ей взаимностью. Большой и мощный, как трактор «Беларусь», цвета эбонитовой палочки из школьного кабинета физики, Мбамба смог таки показать Гале, что настоящие мужики все-таки есть. Есть! Но, за них надо бороться.
  А бороться за счастье Галина умела. Скоро все девушки техникума знали — не хочешь на больничный — к Мбамбе не подходи, а лучше даже не смотри на него.
  К окончанию техникума, Галя гордо носила под вязаной кофтой огромных размеров живот. Мбамба было засобирался домой, в Зимбабве, ссылаясь на тоску по родине, и свою незаменимость именно в африканском народном хозяйстве, но галины слезы и берданка, которую со словами «колы шо, сынку», показал Тарас Сидорчук — галин отец, когда Мбамба приехал знакомиться с новой родней, растопили сердце сына Африки. И Мбамба остался.

  Свадьбу гуляли, как положено, всем селом. Все как у людей— песни, пляски, драка. Когда в драке Мбамба легко и, вообще-то, нехотя, свернул челюсти троим, хлопцы села его зауважали. А когда он, пьяный, решил поссать прямо возле свадебного стола и достал свое хозяйство, его зауважали и бабы, а хлопцы стали завидовать тихой завистью.
  Вот, так и зажили молодые. А скоро родился у них хлопчик, назвали, в честь галиного батьки, Тарасом. Так его и записали — Тарас Босонтмович, с двойной фамилией Мбамба-Сидорчук.
  Время шло. Грянула перестройка, а тут и самостийность завертела жевто-блакитным вихрем. Мбамба, и так не особо работящий, как колхоз развалился, вовсе работать перестал. Ехать с мужиками «до клятых москалей» на шабашку чернорабочим он не желал, а только пил горькую, пьяный становился грустным, пел протяжные песни на непонятном селянам языке, шлялся по селу и, однажды, упал с моста в неглубокую речку и утоп.
  Сынишка его, Тарасик, рос смышленным и веселым парнишкой, черным как папка, но глаза — дедовы, что очень Тарасу Степанычу льстило. Учиться Тарасику не нравилось, а нравилось ходить с дедушкой на рыбалку, в лес, петь народные песни и помогать деду на тракторе.
  Трактора Тарас полюбил, как любили одни его предки, запорожские казаки, коней, а другие... Ну, не знаю, кого — слонов, может быть. К годкам четырнадцати Тарас знал трактор, как свою черную ладошку и, вообще, был с техникой на «ты».
Незаметно пришло время служить Тарасу в армии. Провожали, опять же, всем селом. Мамка, понятно, всплакнула, но сказала:
- Ты ж у меня мужик, сынку! Служить где-то надо. Не в Зимбабве же...
И то верно, в украинской армии куда лучше! Попал Тарас в танковые войска. Ну, первое время доставалось, конечно. Тем более, внешность у него не западенская. Но, вскоре полюбили Тараса за веселый нрав его, за старание по службе, и за умение петь родные украинские песни. Бабки городка, где стояла танковая часть, поначалу крестились, узнавая в высоком запевале красиво выводящем «Ой ты, Галю!», мягко говоря, эфиопа. Но, потом и они попривыкли.

  Со службой у Тараса заладилось. Он мог сутками не вылезать из танкового двигателя и, что интересно, на фоне остальных, чумазых от мазута и копоти, ребят, выглядел даже чище чем был.
На учениях, танк Тараса блестяще выполнил все задания и маневры, пришел первым, далеко позади оставив остальных, и сам министр обороны Украины, наблюдавший за этим, в восторге заорал:
  - Ай, молодцы! Кто механник-водитель? Ко мне!
  - Рядовой Мбамба-Сидорчук! - Тарас подбежал к министру и застыл, сверкнув на мгновение белозубой улыбкой.
  - Да, - растерянно произнес министр. - Сразу видать, шо не москаль... Хорошо служишь, сынок... - на последнем слове министр, как-то поперхнулся и повел головой влево, словно сплевывая через плечо.
  - Служу Украине! -гаркнул Тарас. - Вижу, вижу, Сидорчук -... как тебя там?
  - Мбамба-Сидорчук, господин министр! - подсказал полковник Пелипенко. - Он у нас собирается на прапорщика остаться!
  - Ну, что ж, на прапорщика - это ничего... Это ж не в президенты, хе-хе! - и все с готовностью засмеялись шутке министра. - Прапорщик - это хорошо, глядишь, хоть этот воровать не будет. Хотя... Сидорчук - он и в Африке Сидорчук.
  Так и служит под жевто-блакитным флагом прапорщик Тарас Мбамба-Сидорчук, славный сын своего народа.