- Пороть вас надо!
- А вас то пороли?
- А как же?! Конечно пороли. А как ты думаешь я таким стал?
(с) Жмурки

Вы наверное решили что я вас решил смешить? Неа! Кстати я больше не буду ругаться матом, потому что детям тоже надо впитывать. Вот шуток сегодня никаких не выйдет. Сегодня речь пойдет о жутких вещах, которые в свое время видел автор. Начнем со второго курса дизайнерского отделения.
Небольшое отступление. Если вы думаете что дизайн это тюканье по мышке 8 часов в день – убейтесь, или если не хватит воли - уебитесь яйцами от торчащую из пола трубу, чтобы от вас не родилось потомство. От а обещал не ругаться, как блин тут с вами, не поругаешься. Дети в сад! Это история не для детей.
У нас по обыкновению бывали уроки пластической анатомии во вторник вечером. Надо сказать девчонки это дело не любили, и брали отмазывающие справки у врачей. Ходили только будущее профессионалы – истинные представители изобразительного искусства. И однажды после жутких картинок, нам объявили: «На следующей неделе идем в анатомичку, слабонервным в этот день в шарагу не приходить» Я сперва труханул и думаю, надо тоже мне справку взять, но мне товарищи мозги вправили. После этого я считаю себя проф пригодным.

Во вторник мы прогуляли первые три пары, и было собирались идти по домам, как вдруг вспомнили про анатомичку. Желания у всех было мало, но грамотный развод «на слабо» убедил пацанов, что домой идти не надо. Взяв по бутылочке пивка мы поехали в сторону областного судебно-медицинского криминального морга. По дороге я прикидывал что нас там ждет, но на мое огорчение там практически не было криминала. В основном на растерзание студентам выдавали бомжей и пенсионеров, причем до 13-00 можно было успеть на пенсионера. Закурив сигаретку стоим у входа, незнаем что ждать. Ровно в 15-30 как по часам выходит профессор, и говорит, ваша ли группа сейчас на вскрытие? Я потерялся мальца, первые 30 секунд не знал реально чтобы сказать: отмазаться или идти? Пока я тупил нас уже повели, по каким то глухим коридорам, аркам, грузовым лифтом, кафель белый вокруг, пахнет формалином. Заходим в аудиторию, вроде припускает сердце, видишь несчастного – он в центре комнаты, по лицу лет 50, но формалин разгладил морщины. Лампы дневного света – в их лучах труп синий. На самом деле это не так – он грязно бумажного цвета, но освещение подчеркивает всю деревянность его тела. Глаза провалены, пасть приоткрыта внутри виднеться золотая коронка, вырвать чтоли? -подъебал меня санитар. Прохожу, кидаю блок, сажусь в амфитеатре поближе к центру – так лучше видно. Профессор кашляет, и говорит: «Здравствуйте! Меня зовут Игорь Станиславович, я практикующий хирург, и только для вас я согласился на препорацию этого несчастного, так что сидите и слушайте внимательно. На ваших партах стоят пузырьки с нашатырным спиртом – не брезгуйте, у нас его много.»

Итак начинаем урок. Важнейшим механизмом обеспечивающим жизнедеятельность является мышечная система. Являясь опорой и движителем организма она помогает перемещаться в пространстве и совершать различные механические операции. При этих словах профессор берет скальпель и средний зажим. Медленно и аккуратно обводит спиралью руку, берет крупный зажим и стягивает одубевшую кожу. Это просто говорит он, как курицу разделывать. Начинает показывать мышцы, по ходу вводит в курс сосудов. Вены и артерии теперь не красные а песочного цвета от формалина, мышцы обескровлены и имеют коричнево-серый цвет. Тянусь за спиртом, он закрыт, хрен с ним, дело дальше. Разрез от уха через грудину, торс и до второго уха, снимает пласт кожи : « Вот почему мы дышим! Мощная мускулатура вкупе с диафрагмой обеспечивает изменение объема легких.»
Профессор долго рассказывал и показывал, и когда до конца этого ада оставалось 30 минут, он сказал, что тема была раскрыта, и надеться на то, что мы ее закрепили. А в то время которое у нас осталась, он объяснит нам как приготавливают этот синий кусок мяса к выдачи. Делая очередной разрез на ладышке (а от туда сливают кровь) Игорь Станиславович слил формалин, чтобы закачать новый реагент для бальзомации. Примостырив на место снятые куски кожи, все было запечатано на медицинский степлер и замазано пастой на подобии пластилина. Руки были впопыхах зашиты, а лицо вовсю гримировалось – как на свадьбу. За полчаса профессор показал класс, и наш зажмурившийся друган выглядел как новый.

Выходя от туда я блевал. Многие блевали – весь мой курс стоял во дворе суд. мед. морга и блевал. Я в тот день жестко бухал, пытаясь выгнать из мозгов увиденное. Мне понадобилось трое суток, чтобы научиться спать – когда я ложился и закрывал глаза, мне казалось что меня режут и забивают брюшину кровавыми тряпками. Вот такое у нас в стране образование. Художники – это не хуй собачий. Только закаляя мозги в таких обстоятельствах, понимаешь – что зажмуриться не так уж и страшно – просто лежишь, не шевелишься, не дышишь, не чувствуешь боли – просто спишь, и разбудить тебя уже не сможет не кто.

21.09.2008