Нихера о рыбе, нихуя о мясе...,
Ничего о кофе, пусть и нескафе.
Нахер это время, что не жил и часу
Разделяя мысли с догмами чучхе.

Биоритмы в слоган, песни под цимбалы -
Молотком по яйцам и поёшь как чёрт,
А на кухнях ночью точатся кинжалы
Для того кто вскоре уже век как мёртв.

В ложе с формалином запахи тускнеют,
Где-то за стеною замер вертухай:
Мёртвецу не спится в стенах мавзолея
В мощи лезет нагло Леви Мордехай.

Янкель Мовша Эйман после Розенфельда,
И Бронштейн Лейба - этот напролом:
"Что тебе, Ульянов, мало постамента?
Позвоните в Смольный, где блять телефон?"

Вновь мосты разводят, как лохов-рабочих.
Под Петром Великим рвётся буцефал,
Сквозь свечений нити самой белой ночи
Устремился к звёздам придворцовый фалл.

На полу рыгает в заводской слободке
Новый вождь и гений пьяный в дупеля.
В первом же декрете «О земле и водке»
Про закуску с кофе нету нихуя!