*****

Стило - дорожный посох слов.
И домотканны поиска одежды.
Пыльца культур, - мы всюду между.
И от того наш норов хмур.
Истории железное забрало,
наречия родного забытьё…
Таких, как мы – извечно - мало
и вне устава наше бытиё.
И чернь на нас давно готовит жало.



Городу

1

Город считывает души.
Город празднует победы.
Он над крышами воздушен,
а под кровлями иссушит.
Город.
Стон дремучих пьяных бдений,
блеск зрачков бессонных сфинксов,
немота, хула и пенье…
Днем тверёзый, ночью – тленный.
Город.
Пасынок мечты и злобы.
Он – граненый камень в небе.
Кружево и гекатомба.
Сын химеры златолобый.

2

Его дворов тускнеющая слава –
как сумерки богов.
И в сумерках облава.
И в подворотнях медный гул шагов.


*****
                                                                                    Моей жене

Наташка, раненый цветок,
испуганный рассветом,
на крыльях бабочек, на северо-восток
заброшенный давно прошедшим летом.
И невесть как, в витринах непогод,
Пройдя сквозь сумрак одиночества и хворей,
Ты та же, как в свой первый здешний год,
и также, – не отсюда, – в каждом взоре.
Жена моя, мой невесомый сон,
дитя, усталое от солнечного полдня…


*****

Время писем, время острия,
время глаз сухих и чётких чисел,
время посулов и посвиста ворья.
Чёрный бисер.
Время тяжбы, время ворожбы,
время помыслов, оправленных в железо,
время, разбивающее лбы,
время ритуального надреза.
Время камня, лёгшего в ладонь,
танец на углях, и бег по грани.
Время слепнуть,
время красть огонь.
Времени зияющая рана.


*****

Время неумолимо, ибо неуловимо.
Оно вокруг, оно внутри,
а накоси, выкуси его, или сотри.
И оно всегда проплывает мимо.
Осыпи в небесах, развалины скал,
миражи культур, оазисы знаний… -
И над всем его оскал.
О, Время, объект безнадёжных камланий.



*****

Поступь Времени. Вот пята так пята.
Что ей тризны и плачи вослед.
Все концы укроют в Лете лета,
всё с их рук сходит на нет.
Кто просёлком, кто большаком, -
никуда, как хайвэем в Рим.
Материнским парным глотком
всяк рождённый обручен с ним.
С сим путём. Оторви да брось
все надежды на путь иной.
Будь ты негр, будь белая кость –
захлебнёшься тварной виной, -
терпким варевом звёздных сил,
светлой влагой земных ночей.

*****

Снова осень оленем пятнистым
по округе, по перелескам
оббивает рогами листья
с веток, тронутых стылым блеском.


***** 

Об эту пору и собаку за порог
рачительный хозяин не отпустит.
Одно ненастье вёрсты мерит вдоль дорог –
хрестоматийный повод к славной русской грусти.
Или к тоске с огнём накоротке,
да с полымем за пазухой соседа, –
к такой тоске, – хрестоматийно русской.


*****

Вот и вышло опять по делам да по тайным утехам –
поджидать белых мух, да усердно лелеять тепло.
Надо выбраться в лес. В нем, я чаю, просторно для эха,
и унылой поры там открыто для глаза чело.
Электричка-чужак, перелётная свора тьмы окон,
по спинному хребту перелеска чиркнёт, и – " пиши…"
Обронённый сюда, где и снизу, и сверху – глубоко,
поначалу чихаешь от собственной пыльной души.
Но увяз коготок. И кириллицей пахнут берёзы.


*****

Вот и радуй себя костерком да горячим напитком.
О подспудной зиме прошепчи, возжигая листву.
Нам не справиться с этой порой, обирающей местность до нитки.
Время знать своё место – мы приметны уже за версту.


*****

Всё перелётное давно уже далече.
Ветра занозят неба волчью шкуру.
Мы утепляем окна, но не легче.
Мы для сугрева пьём, но это – сдуру.
Мы город меряем тюремными шагами.
Ну а за городом? – вестимо, – слякоть.
И лучше хаять на державный камень,
чем о политике с селянами калякать.
Да и не выбраться. Ни времени, ни пылу.
Знать, от того пустое не тревожит.
" Над Балтикой дожди". И нас накрыло.
Теперь надолго. До озимой дрожи.


*****

Осень корни пускает
сквозь щели скрипящего дома…


*****
« …яко пардус…»
Слово о полку Игореве

« … по февральскому снегу
к теплу и ночлегу…»
А.Галич

Но на взморье погоды по осени нечего ждать.
Четвергов, разве что, с обложными дождями дождёшься
ну а далее медлить, – того не заметишь, как, – глядь, –
и тебя в свой сезонный реестр заметелит природа.
Так, что лучше шуршать, заметая по - лисьи следы.
Или пардусом красться по листьям опалым к приюту,
в чутком свете октябрьской колкой звезды
про себя заклиная: " Успеть - бы до первого снега".


*****

Осень грянулась оземь.
И, значит, зима.
В клинописном ландшафте избыток белил и пунктира.
Звук торопится жить,
но, взлетев, костенеет в глуши
с непривычки озябшего мира.
Греем руки о снег.


Невское

И вот текут пивные дни
(зима плывет к восьмому марта),
в чухонских хлябях теплятся огни,
душа им вторит без азарта.
И время терпит. Битый час,
стоявший меж волков и бультерьеров,
под пиво тронулся. И, обтекая нас,
освободил жилплощадь интерьеру.
Всё ничего. Ещё глоток – другой
пообвыкаем к новым перспективам.
In vino истина, видать, ни в зуб ногой
(я чаю, не сыскать её и в пиве).
Но, тем не менее, мгновение продлить
попробуем, усердствуя без прыти,
вьём разговора дружеского нить:
"Можно и пиво пить, и творцом прослыти…"
Похмелье в Питере с туманами сойдет
на нет ли, или мыслью на бумагу…
Всё те же мы. Уже который год.
Во зло ли это? Видимо, во благо.


*****

С безмолвием в бирюльки поиграть?
- вей монолог, витийствуя в исподнем.
Всю тьму кротовью втискивай в тетрадь,
всю полночь местную с Луной глубоководной.
Пей чёрный сок, остылый на ветвях,
скользи прищуром по морозным весям,
и затеряйся путником в стволах,
оставшихся от срубленного леса.
Дли тень свою, о, пасынок светил,
о, бледный сын словесной ностальгии,
певучий сор косноязычных сил,
распахнутой над полночью стихии.






Автор находит необходимым уведомить Читателей, что некоторые его стихи уже были выставлены на этом сайте человеком, выступившем под никами БесПокойный и Йухансон, и выдавались им за его тексты, - что не соответствует действительности.

И автор приглашает на страницы http://udaff.com/archive/nauka/90200.html
и  http://udaff.com/archive/nauka/90149.html , где так же размещены его работы.