ОН очень сильно изменился, хоть до этого я не видел ЕГО ни разу. Впрочем, я и сейчас ЕГО едва ли вижу. Знаю только, что у НЕГО страшное лицо и имеется какое-нибудь оружие. Скорее всего, холодное. Хотя не исключено, что и огнестрельное – от этого пиздюка можно ждать всего что угодно. Урод блять ебаный! Мог хотя бы приехать один. Нет блять, нужно было захватить с собою кучу стрёмных уебанов, которые готовы разорвать меня на куски.

Я лежу на земле, на мягком мохе и жду, когда они меня обнаружат. Хочу, чтобы мох сожрал меня, чтобы земля всосала меня в себя. Хочу, чтобы на мой череп ебанулось дерево. Похую как сдохнуть, лишь бы не от ЕГО руки и не от зубов его хуевых уебанов, которые как послушные собачки вьются возле своего хозяина. Вот же говно! Как он умудрился узнать, что я в это время буду в этом месте, то есть в ёбаной глуши, где нет никого, кроме меня, ЕГО и уебанов!? Я один против них. Что ж, надо отдать ЕМУ должное, может, сука, пронюхать всё.

Хочется ссать и жареной картошки с грибами. Вряд ли я когда-то ещё поем картошку с грибами, а ведь так хотелось… Не зря же я похуярил в такую глушь. А что касается поссать, то это я ещё, думается, успею сделать. Прямо в рот ЕМУ. ХАХАХА! Ну и пиздато же я придумал. Умру как мужик.

Они начинают нервничать и паниковать. У меня появляется надежда на спасение. Напрягаю зрение и надежда возрастает: уебаны уходят в противоположную от меня сторону. Но ОН остаётся. ОН идёт в мою сторону. Надо действовать. Против НЕГО одного у меня имеются неплохие шансы.

Поднимаю жопу с земли и на четвереньках пиздую влево, туда, где расположен глубокий-глубокий овраг. Если мне удастся спрятаться в овраге – я спасён. Если ОН меня запалит, – значит, придётся драться. Я ползу медленно, озираясь по сторонам. Руками задеваю муравейники. Муравьи разбегаются по всему телу.

Овраг уже передо мной. Скатываюсь в него. Оказывается, он намного глубже, чем я ожидал. Без шума мой спуск на дно не обходится. Кроме того, я неудачно приземляюсь еблом в груду осколков плюс один большой осколок прохуяривает мне колено. ОН сразу кидается в сторону оврага. У НЕГО в руках ножик. Всего лишь маленький перочинный ножик. Если бы не раненое колено, я бы сумел с НИМ побороться, отнять нож и нассать ЕМУ в рот. Но сейчас я не могу даже встать. Остаётся только ждать. ОН аккуратно, боком, переводя дух после каждого шага, спускается в овраг. Иногда ОН начинает терять равновесие и неловко махать руками. Тогда ОН говорит «блять» и смотрит укоризненно на меня, словно это я виноват в том, что завёл ЕГО в это место. Мне остаётся надеяться только на то, что ОН всё-таки окончательно потеряет равновесие, покатится вниз и ебанётся насмерть головой об какой-нибудь булыжник. Но ОН без проблем спускается и подходит ко мне, обтекающему кровью, готовому вот-вот потерять сознание, подходит, крепко сжимая нож в руке…

- А вы не знаете, есть здесь лисички? – спрашивает ОН. – Или здесь только валуи?

- Есть там, - показываю я в сторону, в которую ушли ЕГО уебаны. Я удивляюсь тому, как уверенно звучит мой голос.

- Спасибо, - говорит ОН и разворачивается.

Наверх ОН забирается как пресмыкающееся, смешно и неуклюже хватаясь за всё, что попадётся под руку - за траву, землю, шишки. С трудом ОН всё-таки вылезает из оврага и пиздует туда, куда я ЕГО направил. Я смотрю ему вслед только пару секунд. Затем перевожу взгляд на чистое небо.