- Хорошо в деревне летом пристает гавно к штиблетам, - бормотал я, счищая заборной штакетиной остатки коровьей лепешки с ботинок. Это небольшое недоразумение не умаляло моей душевной радости от ощущения красоты окружающей деревенской  природы и ее умиротворяющего спокойствия. Давно я здесь не был, лет пять, наверное, думал я, подходя  к дому моей тетки Марии Петровны Пастуховой.  Подойдя к калитке, скинул с плеч рюкзак, поднял руки, потянулся и, полной грудью вдохнул наполненный цветением черемухи воздух. Домик тетки стоял на пригорке поэтому, охватывая взглядом окружающую панораму, я мог наблюдать все великолепие угасающего дня.  Сосновый лес, подсвеченный в верхушках деревьев заходящим солнцем,  реку, потемневшая вода  которой, змейкой терялась в бескрайних полях. – Ах, вот ты где, - тетка скоро поднималась по пригорку, - а, я тебя на остановке ждала. – Привет теть Маш, да я раньше  сошел и напрямки рванул. Захотелось детство и юность вспомнить.                                        – Ну ладно миленький, пойдем в дом, я тебе молочка парного, припасла, да хлебушка испекла. 

      Через некоторое время, хрустя корочкой, ароматного, испеченного теткой хлеба  посыпанного крупной солью, и запивая его молоком, я ощущал себя на вершине блаженства, все проблемы и суетные городские мысли ушли на второй план, ощущалось небывалое единение души и тела. Из открытого окна доносилось стрекотание цикад. В хлеву замычала корова, затем послышалось лошадиное ржание. – Теть Маш, это кто Кук? Небось, вымахал лошадина??? Тетка всегда держала в хозяйстве коня, с помощью которого, впрягая его в плуг, по весне спахивала огород, а летом возила заготовленное сено. – Да вымахал жеребятина, резвый спасу нет.                                                                   
    - Ну как там у вас в городе, все суетитесь? Тетка подливала мне молока из запотевшей кринки. Чего-то ты Мишка похудел что ли? Смотрю вон и виски сединой тронуло.  – Да теть Маш, все суетимся, суетимся, пытаемся мир сделать лучше, а зачем? Вот он мир, вот она красота и гармония, - я показал на пейзаж за окном. – Вот и ты теть Маш, ни капельки не изменились, тебе уже за пятьдесят, а все такая же красивая, молодая, а все почему? Потому, что в гармонии с собой и природой живете, натуральные продукты употребляете, экология опять же, вода и воздух чистые. – Да Мишаня, это точно, воздух и вода у нас чистые, целебные.  От обильной еды, я осоловел, глаза стали слипаться. – Ну, милый, ты у меня совсем сомлел. Иди-ка ты  спать. 

-    Миша, Миша…, - почувствовав, как кто-то теребит меня за плечо, я открыл глаза. Тетка стояла у изголовья кровати – Миша, вставай обед уже, я бы тебя будить  не стала, если не дружки твои. Во дворе сидят тебя дожидаются.  Быстро вскочив, и натянув одежду, я выскочил во двор. – А вооот и он, привет Михан. Мои друзья Серега и Вова сидели на завалинке и щелкали семечки. Мы дружили с самого детства. Родители наши были родом из этих мест, поэтому мы практически каждое лето проводили в деревне у родственников. Притом, что жили мы в одном городе, не виделись, наверное, уже несколько лет. Как-то созвонившись, решили провести выходные в деревне. Замутить шашлычок или рыбалочку. Попить местного самогончика.                                                         
– Ну все,  пошли, мы все собрали бредешок и флягу самогончика, тетка твоя нам хавчика наложила,  - Серега взял бредень и мы двинулись в сторону реки.                        

Через некоторое время, съев уху и изрядно приняв на грудь, завели разговоры о бабах. Обсудили всех знакомых и незнакомых.  Вдруг Вован сказал – Миха скажи, ну как твоей тетке удается так хорошо выглядеть? Блин, а она у тебя ничего, я ее как увидел сегодня, даже возбудился немного. – Но, но ты это тетку мою не трогай, она мне родственница, да и старше она тебя лет на двадцать. – Михан, да ты не  парься, я ничего плохого не имел в виду, - продолжал Вовчик. Нет, ну, правда, вы видели какая у нее кожа, а лицо – ни одной морщинки. А фигура вообще мечта художника. Да я бы ее с натуры писал. Ебырь у нее есть хороший, вот и весь секрет. 
– Ладно, мужики, давайте разливать до конца и по домам, а то завтра дорога дальняя.                             
                                          Я шел, пошатываясь между огородов по заросшей тропинке, по которой бегал еще пацаном. Тропинка проходила как раз мимо теткиного хлева. Проходя мимо я услышал какое-то неясное бормотание.  Корову что ли доит, подумал я. Не желая помешать, я обошел хлев, и прильнул к дырке в доске. Сквозь щели в в хлев проникали лучики заходящего солнца, в них играли пылинки. В своем стойле стояла корова, а тетки не было. Подоила наверно уже, сейчас процеживает. Опять послышалось бормотание. Теперь я отчетливо различал слова, – Вот так, вот так мой хорошенький, скоро уже скоро… вот молодец… Я сместился и посмотрел в сторону, откуда доносилось бормотание. Нихуясебе!!!!! Тетка  полностью голая сидела на коленях под свисающим животом Кука между его расставленных задних ног. Мне хорошо были видны полные грушевидные груди с торчащими возбужденными сосками, окруженными большими коричневыми ореолами. Прямая величественная спина переходила в шикарную, округлую задницу. Черт, прав Вован, фигурка то, что надо промелькнула у меня грешная мысль. Тетя Маша сидела на коленях и держала в руках толстый, длинный хуй Гука и сосредоточенно его надрачивала.  – Ой, ты мой хороший, сладкий ну все…. все… приговаривала тетка, теребя коню залупу. Я заметил, как по холке Гука прошла легкая дрожь, он легонько заржал. Тетка, почувствовав приближение конца,  направила  жеребячье хуило себе на грудь. Хуясебе!!! Струя белесой молофьи залила всю ее грудь и закапала на бедра. – Вот ты мой молодец, молодец – приговаривала тетка одной рукой бережно выдавливая последние капли из конской залупы, а другой, размазывая молофью по лицу, груди и бедрам.           
                                                                                                                       
                     В полнейшем ахуе я несся в сторону дома. Добежав, закрылся в комнате и стал лихорадочно обдумывать, как же теперь себя вести. Решил, делать вид, что ничего не знаю, притворится спящим, а утром съебаться ни свет не заря. Сказано сделано. Я выключил свет и завалился на кровать. Я лежал и слушал, как возится на кухне вернувшаяся тетка. Вдруг, дверь в комнату открылась, вспыхнул свет. Когда мои глаза привыкли к свету, я увидел ее, стоящую в дверях. – Запалила наверно, - я вскочил,  мне хотелось ей что-то сказать, но слова застревали в горле.  – Миш, ты, что??? Я тебе тут молочка холодненького  с хлебной корочкой принесла, чтоб завтра похмелья не было. Только сейчас я заметил, что  она держит в одной руке стакан с молоком, а в другой срезанную хлебную корку. Причем корку она держит именно той рукой, какой несколько минут назад размазывала конскую кончину по своему телу. Блять, мне даже показалось, что ее кожа покрыта какой-то тонкой пленкой и от нее исходит некий, странный запах. Хуяк!!! Смесь желудочного сока, ухи и самогона изверглась из меня как из пожарного шланга и разбрызгиваясь, ударила прямо в теткино лицо. – Вот тебе и отшелушиваюший лосьон, - почему-то пронеслось у меня в голове…… SPA процедура, ептыть…                           
                                                                                                                                                                               
    Я сидел в автобусе. Ебать, еще пять часов трястись. Рядом возился Вовка. – Мыхан, ты чего такой зеленый. Пахмелюга??? Ща мы тебя поправим, на пей пока холодненькое, - Вован вытащил из рюкзака краюху хлеба и запотевшую бутылку с молоком….
– Ойййй блятььььь…..