У самого синего моря

Сидели старик со старухой.

Старуха ему хуй сосала,

Залупой в зубах ковырялась.

Старик ахуев от минета,

Паписдил стирать старый невод.

А так же бычков из прибоя

Слегка потаскать – чтобы к пиву.

Закинул он штопаный невод,

Косяк закурил стограммовый,

А в море хуйня происходит -

Акулы ебут в жопу Рыбку.

А Рыбка, она хоть алхимик,

Ебаться совсем не умела.

К тому же родилась без жопы,

Имела лишь ласты, да жабры.

Была она послана нахуй

Акулами за недоёбку.

И глупо слоняясь по морю,

Попала в упыханый невод.

Дед вытащил Рыбку малую,

Сказал – «Про тебя я читал, бля.

Посторой-ка мне быстро хоромы,

А бабку слепи топ-моделью.»

Хотя Рыба в хлам прихуела

С такого лихого наезда,

Она раскорячила ласты

И сбацала всё так как надо.

Пришёл дед домой, огляделся,

Вокруг – ахуеть всё писдато,

В сенях – охуенная тёлка,

Та, что была утром старухой.

Дедок пару раз тёлки вставил,

Поссал в унитаз позлачёный,

Но впёрло его по накурке,

Что мало хоромов и бляди.

Вернулся он к синему морю,

Швырнул в окиян динамиту.

Взрывною волной прям на гальку

Швырнуло оглохшую Рыбу.

А дед ей втирает тотчас же –

«Не надо ебать мне, блядь, мозги!

Мне мало хоромов и бабы,

Продвинь ты меня в Президенты.»

Селёдка опять прихуела,

Писдит – «Ты же ёбнулся, старче.

Куда тебе быть Президентом,

С такой бородой и мудями?»

Но чуя, что щас дед зажарит

Иль сварит уху как в два пальца,

Махнула она плавниками

И ёбнула деду по рылу.

Когда старый хуй оклемалсь,

Увидел себя в Мерседесе.

Вокруг всё министры и бляди

И в Спасские въехал ворота.

А бабка его стала, сука,

Женой Президента и стервой.

Своею пиздой праваняла

В Кремле все ковры и обои.

А Деду адин хуй не спится,

Ему, падле, кажется мало,

Что все его любят и знают,

Зовут исключительно Вовой.

Он снова решил эту Рыбку

Напрячь, чтобы сделала счастье.

Да так, чтоб в веках все, блядь, знали,

Что Вова – чувак невъебенный.

Послал в Окиян он три лодки,

Одна называлася «Курском»,

Она нихуя не даплыла –

Почуяла Рыбка засаду.

Но все потопить не сумела,

Поймали её, да в канистру.

Потом привезли по Неглинке,

В аквариум ловко впихнули.

Выходит Дедок в лапсердаке,

С ним же министры и негры.

И речь протолкнул перед Рыбой,

С бумажки прочёл её, пидар.

«Ты, Рыбка, писдой не махай тут.

А то в унитазе утопим.

Мне впадлу уже быть Президентом,

Хочу я быть чем-то побольше.

Но не Фараоном и Бушем,

А так, чтобы все охуели

И в книжках об мне написали.

Да книжек чтоб было дохуя!!!»

Ему отвечает селёдка –

«Ну хуй с тобой, сука ты старче.

Слеплю я всё так, как ты просишь,

Но ты отпусти меня нахуй.

Пусти в Окиян Атлантичный,

На грингосах зло там сорву я.

А ты спать повались подрачивши,

А утром всё будет без сипа.»

Вздрачнул Президент, накурился

И спать увалился с женою.

Во сне ему снилося что-то,

Чего нихуя он не понял.

Проснулся мудак в Мавзолее,

Под толстой стеклянной пластиной.

Хоть всё ещё звался он Вовой,

Но был уже не Президентом.

А так – куклой из паролона,

Зато – охуенно известной.

Про него пишут даже в Мурзилке,

А он нихуя не даволен.

Да хуй доебёшься до Рыбки –

Писдеть нихуя он не может.

У него потрохов нет и жопы,

Штоб пёрнуть хотя б от досады.

Вот так наебался, придурок,

Дедок сифиличный, педрила.

А нехуй хотеть чтобы было

Всё так, как вообще не бывает.

Мораль этой сказки простая:

«Поймал если глупую Рыбку,

Её разведи ты на бабки,

На герычь иль марихуану.

Не надо ебать только мозги,

Как пидор на слёте падонков.

Один хуй - получишь по рылу

И будешь несчастлив пожизни»

SunFreezљљ 16/04/2002љљ London