Я был озадачен. Вчера вечером папа намекнул, что сегодня научит меня самому важному делу в жизни. Я пытался узнать, что же это за дело, но он молчал, как партизан, «сюрприз», мол. Ага, сюрприз. Никогда нельзя предугадать, что задумает папа. После его сюрпризов, хоть они и веселые, вечно что-то не так. То весь двор ржет, то иду домой с обосранными штанами. Передо мной был нелегкий выбор: продолжать наши похождения или нет, но любопытство взяло верх, и я был готов к новым приключениям. Проснувшись в шесть утра, с криком петуха, которого нам подарила бабушка и, который, пока тепло, жил у нас на балконе, я решил не медлить, а завалиться к папе и потребовать обещанный сюрприз.

  Войдя в комнату, я увидел папу и маму в довольно странной позе. Мама лежала на спине, папа на ней, а мамины ноги были у него на плечах. Увидев меня, папа схватил мамины руки, стал разводить их в стороны, а потом сводить вместе, приговаривая: «раз, два, три, четыре».
- А что это вы делаете? – самым невинным тоном решил поинтересоваться я.
- Зарядку, не видишь что-ли? – почти хором ответили родители.
- Я попозже тогда зайду. - Ну да, зарядку, куда же без неё. Если бы я не знал, что такое ебля, то сейчас бы точно узнал.

  Я поплелся в свою комнату, грязно надрачивая по пути и представляя, как я, в такой же позе, ебу Юльку с пятого этажа. Кончив, по обыкновению, в окно и обтерев член подушкой, я стал думать, чем еще себя занять, пока папа свое делает важное дело. Я решил позвонить Витьке. После длительных гудков очень сонный Витькин батя ответил мне:
- Алло!
- Здрасте, а Витю можно?
- Он спит. – Зло ответили мне.
- Разбудите его, пожалуйста! Это дело жизни и смерти.
- Ладно, сейчас, но кто бы ты ни был, парень, ты - мудак.
Как обычно Витин отец легко повелся на мою чушь.

  После небольшого ожидания, я услышал в трубке Витькин писк:
- Алло! – Сонный и недовольный, Витька должен был взбодриться при упоминании о приключении.
- Витёк, сегодня мы с папой пойдем куда-то, он обещал сюрприз, давай к двенадцати приходи к нам.
- Ладно, приду.
- Только не проспи.
- Не ссы Акакий, не просплю.
- И Толика не забудь прихватить.
- Окей. – по-английски ответил Виктор.

  Я успел прочитать пять страниц вчерашней газеты (такого говна я отродясь не читал и решил завязать с чтением газет), когда в комнату ввалился папа.
- Акакий, сегодня для тебя будет великий день, ты запомнишь его на всю жизнь. – Радостно сказал он, садясь в кресло. – Сегодня ты поебешься!
- Да ну? – Без какого-либо энтузиазма спросил я. – И с кем же?
- Ну, вот с этой девочкой! – подмигивая, объявил папа, доставая из-за спины какую-то непонятную хрень. – На!
Я взял в руку то, что дал мне отец и с удивлением понял, что это деревянный цилиндр с дыркой и прослойкой из резины внутри.
- И что мне с этим делать? – спросил я.
- Акакий, не заставляй меня сомневаться, что ты мой сын. Это «Валя», её нужно ебать. Она передается в нашем роду уже шестнадцать поколений, от отца к сыну, её изготовил наш далекий предок и, с тех пор, она служила роду верой и правдой, и пиздой тоже, кстати. Так что давай еби её.
- Это и есть твой сюрприз? – С обидой проговорил я.
- Нет, но если ты сейчас не выебешь «Валю», то никакого сюрприза не будет. Вот смотри, если они тебе велика, то я принесу еще резины, чтоб было в самый раз.
- Да не, и так сойдет. – Сказал я и приготовился дрочить второй за сегодня раз.
- Тогда позови меня как закончишь. – Сказал папа и вышел, закрыв за собой дверь.

  Через полтора часа, когда я целиком и полностью разобрался с «Валей», папа повел меня на балкон.
- Для сегодняшнего дня ты должен выглядеть с иголочки. - Сказал он и достал какие-то лоснящиеся брюки цвета нездорового говна. – Вот, померяй!
  Я примерил, странно, но брюки пришлись в пору. Правда ширинка не застегивалась, так как какие-либо застежки на ней вовсе отсутствовали, и была дырка между ног, но это, по словам папы для дела. Затем, отец потащил меня к антресолям и стал рыться в своем хламе, дабы найти, как я понял, какой-нибудь убогий наряд для меня. Ему-то что, он меня нарядит в поебень и будет ржать, и все будут ржать, а мне ходить в этом.
- Так, что тут у нас? Ага! – Воскликнул папа, доставая пыльный холщевый мешок. Развязав его, он стал выкладывать на пол разные шмотки, а разложив их все, сказал:
- Ну, сынок, выбирай!
  Выбирать было не из чего. Все, что было это: меховые трусы огромного размера, все в белых пятнах, салатовая рубашка в красный горошек, ботинки с тупым, словно его обрубили, носом и немаленькими пряжками по бокам, носки с прорванными носами, ярко-желтый галстук-бабочка, испачканный помадой шести цветов, желтая от грязи майка и какая-то резинка с пряжкой от ремня на конце.
- И что я тут должен выбрать? – спросил я не понимая, чего ждет от меня папа.
- Как это что? Ах да. Я должен был сказать: «ну, сынок, выбирай, ЧТО СНАЧАЛА ПОМЕРИТЬ». А вообще, все эти вещи ты должен сегодня непременно одеть. Это часть многолетних традиций нашей семьи, также как и «Валя». Все это вместе с ней передавалось по наследству каждый раз.

  В тот момент сомнительность папиного сюрприза закралась мне в мозг, а что если он приведет меня на чей-нибудь корпоратив, чисто поржать. Нет, тогда он лишится моего доверия, а это, смею надеяться, для него что-то значит.
- Я начну с трусов. – Сказал я, понимая, что теперь уже нет дороги назад.
- Смотри-ка, сидят как влитые! – Улыбнулся папа. После этого я попытался надеть штаны, которые снимал, чтобы натянуть трусы, но они не налезали из-за толстого меха.
- Значит так! – Менторским тоном заявил папа. – Собери все складки трусов спереди и надень брюки. Я сделал, как сказал папа и, о чудо, брюки оделись. Правда, меня беспокоил огромный горб, образовавшийся в области хуя вместе с адским натяжением брюк в области таза.
- Теперь майку и рубашку. – Скомандовал папа. Я одел майку, а затем- рубашку, которая оказалась мне до колена, папа тут же схватил лишнее и стянул рубашку мне в поясе свенул в некое подобие рулета и засунул мне в штаны, опять же в область хуя.
- Это пиздец какой-то. – У меня слезы наворачивались на глаза. Член и яйца были сдавлены как под прессом, а на их месте из штанов выпирало нечто невероятное.
- Да брось. Ты потом в зеркало посмотришь и скажешь: «че ж я так раньше не ходил». А теперь осталось одеть мелочи. Давай, ремень одень!
- А где ремень? – Никаких ремней я не видел в упор.
- Вот, на! – Папа протянул мне ту самую резинку с пряжкой на конце. Пиздец! На брюках не было петель для ремня. – Завязывай поверх! – Ответил папа на мой немой вопрос. Я завязал на бант. Теперь оставалось надеть носки, ботинки и бабочку. Бабочка завязалась отлично, не считая того, что её завязки были длинноваты, а у рубашки был воротник-стойка, но это мелочь по-сравнению с тем, что внизу, просто получился сзади бант на шее, но я его не вижу и от этого спокойнее.
  С ботинками оказалось проблемнее, все попытки засунуть в них ноги заканчивались ничем, они были сильно малы. Папа как всегда пришел на выручку и, принеся нож, отрезал задники, сделав ботинки подобием шлепок.
- Ну, а теперь к зеркалу! – Сказал папа торжественным голосом.

  Вид у меня был еще тот. Мятый, грязный, но даже в чем-то гламурный( для восемнадцатого века). Стоит сказать, что бугор в области члена выглядел как сам член, только если б мой член, вместе с яйцами, вдруг опух или просто увеличился в десятикратном размере.

  Неожиданно в дверь позвонили. Папа открыл дверь, обнаружив на пороге Витьку с Толиком. Они долго ржали надо мной, но папа их успокоил, выдав им тоже по паре говённых шмоток с антресолей, мотивируя это тем, куда мы идём.
- Ну что, готовы зажигать? – Спросил папа, когда все собрались.
- Да, да. – Восторженно кричали мы наперебой.
- Ну, тогда идем! – Скомандовал папа. – И, это, Акакий, «Валю» захвати, пригодится!