Прогулка на свежем воздухе оказала на меня целебное действие – хотелось жить, накатить еще, и , безусловно, скорее услышать продолжение рассказа Петра.

  Мы вернулись в ресторан. Как обычно, персонал начал поднывать, что ресторация закрывается, им кинули денег, и веселье продолжилось своим чередом.
Петр продолжил:
« день прошел в обычной работе. И вот я, наконец-то зашагал в сторону дома, где проживал загадочный Олег Иванович.
Двор был пуст, не было ни живности, ни собаки.
Постучавшись, я толкнул незапертую дверь, снял обувь по местному обычаю и стал при входе.
- заходи, мент, заходи – раздался голос из глубины дома, такой низкий, что давал оттяжку в хрип, но абсолютно без акцента.
Внутри дом был типичным для Кавказа – ковры, низкий диванчик с неизменно низким столом.
Но в то же время чувствовалось, что живет здесь не коренной обитатель, как если бы он купил готовый дом у хозяев, или получил его по наследству, но  будучи человеком не семейным,  не стал менять обстановку, а лишь приспособил ее под себя.

Проходи, присаживайся, давай водки выпьем или почифирим? – вот и сам хозяин.
Олег Иванович был крепким мужчиной среднего  роста. Окладистая борода с густой проседью и густые волосы делали его похожим на Ермака с известной картины Репина.
Возраст? Возраст мужчины трудно определить. Может лет пятьдесят, а может и под семьдесят – типичная для этих мест одежда – свитер домашней вязки, брюки, заправленные в чувяки – вязаные полуноски-полусапожки , обычно из собачьей шерсти – сложно возраст определить. Но взгляд живой, осмысленный. При этом тяжелый такой взгляд, уверенный. С таким в гляделки играться не захочешь.
- Выпей мент, и я с тобой за компанию – произнес хозяин, разливая.
Мы выпили, помолчали.. я не знал, с чего начать разговор, хозяин то же ко мне присматривался, по всей видимости.
- ты откуда приехал? Зачем здесь? – наконец прервал он молчание.
Я вкратце рассказал.
- значит опер, сыскарь – отфиксировал для себя он. Ну и как там, у вас? Как люди живут, какие дела где что…
Я так же ответил ему, стараясь без ненужных подробностей, по своей профессиональной привычке, но в то же время вежливо. Я прекрасно понимал, что раз Олег Иванович считается очень уважаемым человеком в здешних местах, то оскорбить его – значит здесь в горах и остаться. Причем где-нибудь в овраге. И не ксива, ни Селим , никто не помещает этому случится – таков уж уклад местной жизни.
- давай что ли, выпьем за знакомство – меня звать Олег Иванович.
- а я Петр.
-Хорошее имя, надежное, Петр по гречески значит камень. Жаль ты дорогу себе в жизни такую выбрал. Ну да порой не мы выбираем дороги, а они нас…
Олег Иванович разлил еще, мы выпили, закусив  домашним сыром.
- курить, поди, хочешь? – кури, я не против. Он достал роскошную бронзовую пепельницу. Заскучал я здесь, веришь, по русской речи соскучился. Я ведь здесь двадцать четвертый год. Совсем одичал. Ну да видно судьба такая. Если так на роду написано, то так тому и быть.
- так а чего бы Вам хотя бы и в Махачкалу не съездить. Сейчас и автобус два раза в неделю ходит. Да и если я правильно понимаю, Вас любой здесь с удовольствием на машине отвезет.
Ни к чему это. Ну да расскажу, сам поймешь, коли опер. Мне чего бояться, да и старый я…

Давно это было. Я тогда дольщиком был в съемочной группе. Знаешь что такое дольщик?
Это не то что ты подумал по своей ментовской теме. Дольщик – это тот, кто тележку катит, на которой сидит оператор.
В то лето мы в Анапе снимали. А летом хорошо. Солнце, вино, девушки, кабаки.
Любили посидеть, попиздаболить. И случилась оказия – наш осветитель – Вова его звали, у одного местного выиграл Волгу. Не в карты, не думай – взял его на Ре – понт против понта.
Вскоре продал ее, и загудели мы на вырученные деньги. История кстати, тогда на побережье была известной – и редкое дело по тем временам, и вообще любит тамошний народ попонтоваться .

И вот сидел я как-то обедал в столовке на побережье – и тут уже и местные и отдыхающие –все про это трендят. Причем как обычно – что рассказчик видел все это своими глазами.
Слышу, за спиной кто-то негромко так, для себя чисто, сказал «смелость и отвага хороши для любого мужчины. Но для славы можно рискнуть разок-другой, а за золото можно рискнуть и всей жизнью».
Я обернулся – там двое сидят. Какие-то горцы, похоже.

Мы как то с ними зазнакомились, разговорились. Потом еще не раз в одних и тех же заведениях пересекались, просто так выпивали, на танцы ходили. Они братья были – Магомет и Хусейн. Я их по-простому называл – Мага и Хэся.

И прошло сколько то времени, Мага говорит мне – мол есть Олег, дело. Настоящее дело. Если хочешь рискнуть, по настоящему рискнуть. Приходи вечером в кафе «Аэлита» там с одним человеком поговорим.
Сам не знаю почему, но я пришел.
Братья там уже сидят. Присаживайся Олег, говорят. Сейчас один человек подойдет. Мы с братом ему верим. Теперь ты послушай.
Место кстати с умом было выбрано – там рано темнеет – над кафе-то лампочки развешаны – а вокруг темно – кто откуда подойдет не видно.

Пяти минут не прошло, подсел к нам один человек. Не местный – такой отдыхающий полуханурик – Никулин таких в кино играл. Футболочка, брюки не первой свежести, сандалии, кепчонка с надписью «Крым» так одета, что лица особо не видно. Поздоровался с нами, представляться по имени не стал.
Но говорил он складно. Ты мент , ты бы понял, что я имею в виду – немногословно, без понтов и видно, что очень человек понимает что говорит.
Он весь расклад и выдал – как сберкассы бомбить. Нужно три человека. Объяснил, почему так работать надо….ну что, говорит, если согласны, то делаем. Но учтите, делать все придется по-моему и только так и не как иначе. Сейчас решайте.
Ни тогда, не после я не мог понять, почему сказал «да».
Здесь старые люди любят поговорить о том, что сидит Аллах и пишет в книге судеб. И как в той книге написано, так тому и быть. Не знаю…
Что от меня требовалось – для начала надо мне было  уволится с работы, но так что бы гладко все было. Тут как раз и случай подошел – группе в Коктебель надо было переезжать, я под благовидным предлогом взял расчет. Вернулся в Питер, отметил командировочное что приехал. Там отпуск взял за свой счет. Купил билет и тихонько обратно в Анапу, поездом.
Хэся меня встретил  и тихонько на окраине в частном секторе поселил – у своих. Они же к тому времени достали ППШ и к нему холостые патроны. Почему так?
Седой, а они так называли, того мужчину, сказал.
Объясняю, говорил он им. Прекрасно понимаю, что в здешних местах оружие достать не самая большая проблема. Но работать будем так – первое – никаких трупов ни при каких условиях. Если будут жертвы, хоть одна, то совершенно по-другому будет милиция работать.
Поэтому – всегда очередь в воздух – автомат пугает людей. Боевых патронов не будет у вас – что бы да же соблазна не было. Хорошо будет, что бы не было при вас и ножей. Мы серию будем работать, и надо, что бы слухи работали на нас. Поймите – в инкассации живые люди работают, умирать за чужие деньги никто не хочет. Как только поймут, что никого не убивают – совершенно будет другой расклад.
Получить по голове – это одно. Быть убитым – другое. При таком раскладе они сильно сопротивляться не будут.
Сами убедитесь.
Работать будем серию из семи.
Потом все разбегаемся.
Подход и набой я буду давать вам. Сделать надо все за десять дней. Потому что потом по нам опять же по-другому будут работать.

Когда я слышал слова Седого, то они поражали своей железной логикой. У меня складывалось впечатление, что этот человек совсем не прост, не смотря на такой простецкий внешний облик. Мне казалось, что знает он куда как больше, чем говорит нам.

Самое интересное, что связь была односторонней – ни я , не братья не знали где он обитает.
Встречи всегда то же он назначал сам и всегда приходил через несколько минут после нас и уходил последним.

Он же и распределял задачи – я всегда был за рулем грузовика, он же кстати и подсказывал, где будет машина – как правило ЗИЛ с ключами в замке или под козырьком.
Мага и Хэся работали с инкассаторами . сам седой встречал нас на машине скорой помощи и спокойно увозил нас.


Деньги пилили поровну – на четверых. Плюс Седой забирал себе двадцать тысяч – людям, говорил. Кому, не уточнял. Мы не спрашивали.

Между собой братья считали, что Седой – какой-то очень серьезный Вор. У меня же иногда возникали мысли, что он наоборот, должен работать в МВД или подобной организации – слишком уж хорошо он знал некоторые специфические моменты. Свое мнение я держал при себе, спрашивать же его никто из нас не решался…

Работали мы чисто. Кстати, после третьего налета, как и предсказывал Седой, инкассаторы особо не сопротивлялись.
И так шесть раз – как по маслу. Оставался серьезный куш – надо было взять машину, что привезет деньги на одно предприятие. Там должно было быть много – тысяч под двести. Фантастическая сумма по тем временам.

  Получалось, что день выждать придется – в воскресенье, как известно, выходной.

Тут утром приехал к нам Седой, прямо в дом, где мы с братьями отлеживались. Неслыханное дело – он никогда сюда не приезжал – встречи назначал в людных местах, деньги делил прямо в машине.
А тут приехал.
- Стоп, говорит. Все, кончилась серия. На завтра все отменяется.
- почему, спрашиваем. Вроде все чики.
- я говорил Вам. Все сделать надо за десять дней. Сейчас по нам работает уже специальная группа. И они со вчерашнего дня в городе. Главный у них – подполковник Федотов. С ним бы я не стал встречаться.
Братья против начали выступать – мол, все уже на мази, крайний раз делаем и разбегаемся. Уж больно большая там должна была быть сумма…

Олег Иванович закашлялся долгим тяжелым кашлем. Было видно, что этот человек , не смотря на внешнюю телесную крепость, очень сильно болен…

- Что, Петр, поди, интересно. Такие вот дела были. Ну, давай еще по одной, и дальше слушай.

« это, в общем, первый случай был, когда Седому кто-то из нас возразил. Он выслушал так спокойно и говорит. Надеюсь, помнят все, что я говорил – или так делаем, как я сказал, или никак.
Хотите работать – делайте. Я соскочил.
Встал, кепчонку поправил и вышел.
Больше я его никогда не видел, кстати говоря.
Мага же говорит мне – давай Олег, сделаем. Через пять дней через верных людей уйдем в Турцию. Там есть люди, которые примут, помогут.
Как не удивительно, я до этого и не задумывался, что буду делать дальше. У меня на тот момент уже было своих сто тридцать тысяч – громадные деньги. Родители мои умерли, сестер-братьев не было у меня…
И я согласился.
Смотри Олег, сказал Мага, машина у тебя будет – КАМАЗ. Ее оставит один родственник мой – он на карьере работает. Он же нас встретит и в горы увезет. Потом вместе с нами уйдет.

Окончание будет очень скоро.

Гринго,

10.08.2008