Когда солнце сдавалось наступлению вечера, Янжик садился за стол и разрисовывал фигурки. Солдатики, зверюшки, машинки, танки, самолёты, всякие непонятные штучки и просто вещи из домашнего обихода – всё это было вылеплено из обожаемого Янжиком говна. Краски тоже были необыкновенными – художник презирал общепринятые каноны, и рисовал сугубо калом. Необычные краски всевозможных расцветок хранились у Янжика в баночках, которые перед рисованием он разогревал для лёгкости нанесения на разукрашиваемую вещь. Разнообразная палитра цветов доставалась нелегко – у творца была целая книга рецептов, в которой он подробно расписал что именно, в каких пропорциях и когда нужно есть для получения ожидаемого результата. Ну а особо оригинальные цвета Янжик доставал в больницах, что ему легко удавалось, так как работал он в лаборатории по анализу кала.

    Эксперт по говну верил в целительную силу своего предмета обожания. Особенно сильным Янжик считал неожиданный кал, полученный в критической ситуации – поэтому, как только у него что-либо начинало болеть, он прыгал с парашютом с крыш домов либо ложился на рельсы перед едущим поездом – и втирал полученное таким образом дерьмо в больную часть тела.

    Всю домашнюю посуду он сделал сам, используя крутящийся аппарат для лепки из глины, просто заменив общепринятый материал любимым говном. Сходив в туалет, Янжик мог часами сидеть рассматривать очередной шедевр, иногда просыпаясь утром возле унитаза. Смывательного бачка у него не было, так как Янжик ценил своё дерьмо превыше всего, и смыть своё сокровище в бездну для него было безумием.

    Весь весенний вечер он гладил Гавнюка, вылепленного из кала кота, и размышлял о глобальных вещах. Его мечтой был взрыв всех канализаций города и заполнение нечистотами улиц. И, после успешного акта вандализма, Янжик планировал провернуть подобный трюк во всех подточенных канализацией населённых пунктах, свершив Революцию Говна. Диверсант помылся, побрызгался ненавистным дезодорантом, необходимым во избежание ночёвки в ближайшем милицейском участке, и пошёл на прогулку. У нёго была слабость – словно человек-амфибия, Янжик не мог долго дышать без запаха дерьма. Поэтому он вставлял в одну ноздрю специально пропитанный тампон.

    Задумавшись о великих свершениях, Янжик, гуляя кривыми улочками, забрёл в неизвестный квартал. Холодный ветер коварно просквозил революционера, и гуляющий неожиданно для себя громко чихнул, не успев зажать пальцами нос. Тампон вылетел и упал по иронии судьбы в канализацию. Бросив просить шарахающихся людей сходить по большому посреди улицы или хотя бы дать понюхать зад, Янжик, шатаясь, побежал в поисках туалета, так как вокруг была сплошь вылизанная цивилизация. Ворвавшись в закусочную, задыхающийся вломился в двери туалета и обречённо застонал – всё было до ужаса чисто и в придачу надушено туалетной водой. Увидевшие сползающего на пол несчастного люди вызвали скорую. Едва дыша, Янжик лежал в мчавшейся карете скорой помощи и из последних сил дулся. Собрав все силы в кулак, он выдавил из себя небольшую колбасу и просунул руку в штаны, чтобы поднести спасительный кусок к носу. Глаза закрылись, и медсестра решила действовать – Янжику, словно выскочивший из яйца чужой, впилась в лицо кислородная маска. Тело перестало дышать, рука свисла с носилок и с расжатых пальцев на пол упал кусок говна.