«Сатурну больше не наливать!»


Давно было.
Прогресс подкрался незаметно. Дождались.
Под Кривым Рогом создали экспериментальный совхоз «Червоне пышло». По методике Форда применили животноводческий конвейер. Все блоки выполняли свои узкие функции – оплодотворение, роды, детский сад, откорм, мясокомбинат, смерть. 

В маточном свином цеху женщины работать отказывались:
- Почему одних свиней ебут целыми днями, а других нет? – возмущались дамы, писали жалобы в райком и сбегали с охраняемого объекта.
«У вас сисек в четыре раза меньше», - приходил ответ. Всё повторялось снова и снова. Женщин заменили мужчинами - двое колхозных аристократов и неграмотный Вано из Грузии. Хачик мигом завёл дружбу с вечно беременной свиноматкой по имени Клеопатра. Животное стало рожать чаще, но веселей.

Горец жил с сыном без супруги. Причём жил - это мягко сказано. Вано не покидало чувство, что за ним постоянно кто-то подглядывает.



Перед крещенскими морозами дежурил Степан, странный аграрий средних лет. Изрядно наработавшись, ушел присесть на полярный туалет да зачитался так, что забыл о распахнутой двери родного свинарника.



Мороз стремительно вымел тепло из постройки.
Вскоре Клеопатра с группой поросят дошкольного возраста предстали в застывшей ледовой композиции «Мамапочитайка». Превратились в сосульки накануне проверки. Кошмар!
Михалыч, как главный, придумал,
- Вано, приведешь и разденешь своего сына, он присосется к ледяной сиське Клеопатры как родной. Мальчишка будет громко хрюкать и радостно пердеть, чем оживит обстановку. А то картина вырисовывается статичная. Свет пригасим по уставу. Он у тебя как раз со складками жирка по тельцу, розовенький и харизмой подходит. Может когда-нибудь "Путешествия натуралиста" вести будет. Рекомендации мигом выпишем.

Неожиданно появился сын Вано – малыш Зурик. Сам бог послал! Сказано  – сделано. Вано только сказал сыну пару ласковых на хрузинском.
Мужики присели за обеденным столом в предбаннике. Ждут.
Бригадир, авторитетный в деревенских кругах холостяк, Михалыч догадался, что их погубит - в циркуляре о количестве стояло семь штук поросят, а с пацаном выходило больше. Усёк? Одного надо уничтожить.
- Степан, поросёночка пострашней выбери, топориком пошинкуй и в навоз поглубже от беды подальше.  А то загремим под фанфары. Оно нам надо?

Слеповатый Степан в темноте выбрал уродца с неправильным прикусом и выполнил указание шефа. 
Интуиция Михалыча никогда не подводила. После тщательного осмотра промерзшего свинарника, бригадир догадался – в темноте Степан зарубил мальчишку! Гнетущая тишина и окровавленный топор подтверждали страшное озарение - тут порезвилась старуха смерть.



Покрывшись потом, бригадир позвал Степана,
- Ты захуярил выродка с кривыми ногами и страшной мордой?
- Да!
- Дорогой товарищ, случилось страшное – это был сын Вано! Подготовим отца к траурному известию умно. Крутой нрав Вано знаешь, всех калеками сделает, а у меня простатит. Будем подводить намёками. Пусть сам догадается.
- Как же я сразу не додумался? Хотя пару раз кольнуло. Всё гадал, чего он так Вано напоминает. Тот же хитрый взгляд, рыжая шерсть, такая же мерзость из пасти, скверные уши  и полное отсутствие интеллекта. Во влипли так влипли.

- Коллеги, давайте остаканимся. Повод имеется, – предложил Михалыч, подло подмигнув Степану.
Сели, достали паленый самогон, нехитрую закусь. Разлили муть по стеклам.
- Вано, ты главное не волнуйся. Все там будем, - промямлил Стёпа, уронив взгляд на свои навозные сапоги.
- Степан, побойся бога. Нежнее надо, … ещё нежнее. Вано, как дела?
- Я сшастлифф. Каёшие ви луды.
- Разгадай загадку, друг.  Полежит немножко, станет твердым как картошка?
- Можэт быт цэмэнт?

Загадки и поговорки посыпались с двух сторон.
- Зимой и летом одним цветом? Лежит и на «Дэ» начинается (дохлик). Ну? - обрадовался Степан. 
- Джигит слатко спыт!



- Бегут по дорожке доски да ножки? Что тут непонятного, Вано? – удивлялся Михалыч.
- Семь раз отмерь, одного захуй … одного отрежь… не, не то... – вторил захмелевший Степан.

Алкоголь помутил рассудки мужчин.
- Наливай, Степан, помянем, – бригадир обратился к грузину. - Сколько верёвочке не виться, всё равно ей пиздунец? Ну как ты не поймешь?
- Нэ понэл.

Отец отказывался верить в смерть своего ребёнка, думали Михалыч и Степан, подводя Вано к ужасной новости.
- Гоним дальше – кто её проливает, тот на зоне отдыхает. На «По» начинается (спокойно - покойник). Кто цэ?
- Повар в Гаграх … на пляжэ.



- В хуяграх. Или что мне со Степаном светит - лучше хлеб с водой, чем каша с баландой. За одного прибитого двум небитым дадут … Ну понял?
- Нэ, нэ понэл.
- Жил человеком - подох свиньёй? Гыгыгы. Давайте споем! – Степан энергично затянул. – Отцвееели в садуууу гладиолусыыы, завяли лютикииии…
 
Михалыч начал выходить из себя. Родной ребенок лежит порубанный в навозе, а он заладил «Нэ понимэ» да «Нэ понимэ».
- Погодь Семен, я этому утконосу по фене сбацаю. Труп в гавне… тьфу, шило в мешке не утаишь. – И тут Михалыч  почувствовал себя зоновским паханом на шалмане. – Ты конкретно гнилым базаром парафиниш, филин кожаный. Бебики потушу, упырь картавый ... Твой фраерок грозился мне с кентом чичи протаранить … Заземлился сам ... расписался без сутулого. Короче, твоя сявка в глухом формате. А за то, что Клеопатру как биксу буровил – законтачим, к куму не ходи. Не отмоешься боталом, шплинт позорный.
- Оп-паньки, попал хуй в рукомойник! Заломи рога, косячник ломом подпоясанный. Засвистишь – залобачим – вторил Степан басом Миколы Питерского, доставая непочатую бутыль самогона. – Полину Ивановну (пол литра) оформим и юзанём маслобоить (онанировать) по шконкам.

- Вам это… пыть нэльзя, – спокойно ответил Вано, взявшись за тесак чисто лучок порезать.
Степан переглянулся с Михайлычом и оба рухнули на колени перед несчастным,
- Вано, не губи касатиков … Не со зла мы, он сам просил, что б мы его тово ...
Грузин напрягся. «Дэбилы на психучёте!» - осенило Вано. Отлегло. Горец, ацки ржа на все больные зубы, побрел домой.



Михалыч подсел к товарищу поближе. Опасливо оглянулся и перешел на шёпот,
-  Степан, ты все улики уничтожил? Вспомни всё!
- Всё, только … уши и хвост оставил, но я их вечером съем, клянусь … с дранками.
- Ух, ты! Хвост говоришь. А копыта были и рога? … ну для рогов молод ещё, … не отрасли.
- Копыта были точно, клянусь! А что такое?
- Случилось страшное, страшней чем было! Вано то наш – сам Сатана, … не иначе. Пацан его – чертяка хвостатый  скопыченный, мать – порочная свинья! Врубился кого накрыли!? Ты молодец, что зарубил нечисть! В раю зачтётся! И Вано убъём нахуй! Мир спасём, блять! Наливай, брат! И это … вилы принеси. Я лично прокомпостирую билет в один конец – в ад! Захуярь антихриста – спаси мир!



- Михалыч, да ты  гонишь? Да ты ёбу дался!!! Какой в жопу сын? Какой нахуй Вано! Сын Вано домой упиздил услышав отцовское «Кильманда». Я поросёнка зарубил, как ты велел... Не пугай меня, брат.
- Как поросёнка? Что ж ты сразу не сказал, Стёпа? – бригадир обхватил голову мозолистыми руками.
- Ну, ты ж сам сказал, что Вано Клеопатру … тово. Значит поросята его дети … типа тово.
- Свинью ебать? Стёпа, это ж мерзко. Замочу носастого! Мир спасу!
- Ну не скажите, сударь,– оживился Степан - вот если брать практическую сторону вопроса, то свинку не в охоте хрен поимеешь! Масса такая, что не справиться с ней, но вот когда она хочет, ... кончаешь едва ли не мгновенно. Размер пизденки подходящий, чем-то напоминает овцу, но много приятнее. Температура у нее выше, чуть ли не обжигает. Входит очень легко, даже без всякой смазки. Сиськи нежные. Понимают без слов. Единственный минус – сосать не может и задница довольно широкая, … не очень удобно. Да и ноги об жесткую щетину натереть недолго. И мыться потом очень рекомендуется ... запах. Попробуй, не пожалеешь. Хоть на старости человеком поживёшь. – Степан, облизнувшись, покосился на Клеопатру.



Михалыч зарыдал в голос,
- Вот бабы суки, довели хорошего мужика. Стёпка, детей тебе надо! Семью, уют.
- Детей хочу ... пацанов. Лучше трёх! Как представлю – стол, водочка холодная, закусочка вкусная и сыновья - красавцы рядом … благодать, да и только.

Михалыч представил детей свиноёба. Блеванул.



- Степа, поверь другу, … хоть и бывшему – женщину тебе надо, или … карлика с пиздой! – выдавил из себя Михалыч шаря взглядом в поисках вил. «Мир спасу! Мир спасу!» - стучало молоточками по вискам.

Степан вспомнил  свою заботливую жену. Его стошнило.



Михалыч мир не спас, но чуток зачистил.

Наш славный  Михалыч долго очищал мир от грязи, но был пойман милицией, осуждён и расстрелян как самый опасный несексуальный маньяк – убийца современности. Даже простатит не помог герою.