Начало здесь: http://www.udaff.com/creo/79672.html   

        Первая судимость для многих неожиданность. Особенно если преступление совершенно по неосторожности. И тем более, когда тяжелее превышения скорости за тобой нарушений нет. Когда судья вынес приговор, то наблюдал за собой как будто со стороны. Вроде, вот он я в КПЗ сутки, этап на СИЗО день, карантин сутки. И один хер как будто не в себе. Как в тумане.
Подвели к двери камере. На металлической двери на фоне обшарпанной коричневой краски, ярко выделяются белые цифры. Стосорокдевятая отстранённо отмечаю я. Вот он новый мир.

      Первое на что обращаешь внимание, это на то, как произносятся цифры. Вместо привычных на воле «семьсятвосемь» или «тысячастодвадцатьтри», уже через неделю пребывания в хате начинаешь говорить «семь восемь», или «один один два три». К этому привыкли даже охранники, когда перед этапом спрашивают твои данные, то не удивляются на то, как произносишь им дату рождения и статью.
      А всё дело тут в общении по «кислому». Это самый простой метод межкамерного разговора. «Кислый» или «кислород», то есть общение по воздуху. То есть тупо разговариваешь с соседями в окошко.
      Иной раз такие беседы напоминали мне, какой-нибудь тырнет-чат. При общении по «кислому», собеседникам, прежде всего, необходимо представиться. И так вот перекрикиваешься с человеком, иногда «по сути» иногда просто «дёсна помять», а сам в глаза его и не видел. Можешь несколько лет просидеть, с кем-то подружиться, с кем-то посраца, и так и не увидеть, как выглядят эти люди.

      При разговоре по «кислому» нельзя материться. Это правило. Одно из многих правил жизни за решёткой. Но это правило, как и многие остальные при желании можно и обойти. Здесь нет незыблемых законов. «Как расскажешь». Можно пойти наперекор всем правилам, но за каждое своё слово, за каждый поступок ты должен ответить. И от этого ответа подчас зависит твой авторитет, твоё здоровье, а порой может и жизнь. И поверьте, мне на слово - здесь мелочей не бывает. То, что на воле в разговоре хуйня и несущественность, в тюрьме может стать нехилой прецедентом для головной, и не только, боли.

      Кроме простого общения, по «кислому» гоняются прогоны. Это краткие сообщения, в основном извещающие адресата о получении груза или малявы. Допустим, просто «привет» означает, что строгая малява дошла до адресата, «братский привет» означает что контроль (химка или смола) дошёл до адресата. Так же в прогонах уточняют, что делать, если адресат ушёл на этап или отдыхает. Сон арестанта – свят, и чтобы разбудить человека, нужны основания. Ведь в виду того, что застенки практически всегда переполнены, то спать мужикам приходится в две, а то и в три смены. И если ты не блатной, и проебал своё время, то это исключительно твои проблемы.

      Чтобы хоть немного запутать мусоров зеки придумывают «маяки». «Маяками» называют либо хаты, либо, скажем так, стратегически важные дороги. Например, дороги между хуторами. При расстоянии от хутора до хутора примерно в сто метров, длина верёвки будет составлять что-то около трёхсот. И это притом, что верёвка не заводская, а сплетена из подручных материалов и толщиной чуть ли не с корабельный канат. Тягают такой канат по четыре-пять человек с каждой стороны.

      Плести дороги в тюрьме это целое искусство. И каждый человек, попадающий за решётку должен этим искусством овладеть. Делаются верёвки из шерсти и распущенных полипропиленовых мешков. Можно конечно и просто из шерсти, но такая верёвка долго не продержится. Поэтому в неё вплетаются волокна полипропилена или какой другой хуйни что может попасть под руку. Мешки вымениваются у «холопов». Помимо того, что «холопы» разносят баланду, моют полы на продоле, убирают снег в прогулочных двориках и всячески прислуживают администрации, они являются ещё и этакими магазинами о двух ногах. У холопов своя иерархия, но у некоторых есть выход на волю. Поэтому, фактически они могут пронести за забор что угодно, от порножурнала, то пистолета. Надо только с ними в цене сойтись. И иногда переговоры о доставке чего-нибудь нужного становятся похожими на поэтапные торги. В ход идут любые рычаги воздействия. От сигарет, денег и угроз, до реальных пиздюлин, или опускания ниже полового плинтуса.
      Но вернёмся к маякам. Каждый вечер, когда наладятся трассы, по всей тюрьме идёт прогон по маякам, чтобы каждый обитатель тюремного мира знал дойдёт ли его почта до получателя, или встанет где по пути.
      Что касаемо маяков между хатами, то они нужны не для конспирации, а скорее так, что бы было. Потому что маяки иной раз попадаются одарённые. На ряду с такими как Москва, Тамбов есть просто шедевры народного творчества – «чиколлимолли», «джака бука лекенга», «ляка бука джекенга». Может при прочтении они и не и не вызовут у вас никаких эмоций, но попробуйте произнести их вслух, или ещё лучше, высунувшись в окно проорите их в полный голос.

      Вообще, о тюремном языке стоит упомянуть отдельно. Это ещё не воровская феня, но очень близко к ней. Поначалу, он кажется какой то кастрацией великого и могучего. Но со временем, когда не просто привыкаешь к нему, но начинаешь мыслить так же, приходишь к выводу, что этот язык как нельзя лучше приспособлен для разговора. Ничего лишнего. Каждая фраза сама по себе проста, лаконична, но может нести ахуенную смысловую нагрузку. Допустим прощание выражается несколькими способами. «Пойдём пока» - Это скорей перерыв в разговоре, с обещанием вернуться к обсуждаемой теме. И по большей части не совсем вежливое прощание. «Акулу лепим» или «Разбег лепим» это дружеское прощание. «Жму пять до хруста» это уже панибратское.

      В тюремном сленге есть даже кашель. Каждый произносит его по своему. Кто натурально кашляет, а кто просто – «Хоп». Изначально, кашель обозначал то что человек по тем, или иным причинам не может разговаривать. Два кашля, это когда человек может слушать, но не может говорить. Потом, эти кашли трансформировались в приветствия, а так же в прощание…

      Слово. В повседневной жизни мы мало ценим слово. Разбрасываемся словами как чем-то несущественным. Не понимая и не вникая в суть и значение. А ведь слово – это огромная сила. Вы думаете, что за решёткой выживает сильнейший? Вы ошибаетесь. Слово может убить, а может воскресить. Вроде банально. Но как же, чёрт возьми, точно.
      За время отсидки я редко слышал слово свобода. В основном люди хотели на волю. Казалось бы а какая разница?
     
      (Продолжение вполне возможно, по накату)