Elle s'appelait Baba Yaga
Mais dites-moi quelle metamorphose
A fait d'une si jolie rose
Une dame pour qui ses fils osent
De toute leur vie faire un defi
De toute leur vie faire un defi

(в исполнении Патрисии Каас & Эмерсонлэйкэндпалмер)

Нет, это не то, что бы было криком души или подобной поибенью, кои мы привыкли слышать и видеть. Это веяние. Откуда? Как пришло, так и ушло.

Намедни вспомнился очень единственный, да, именно, очень, момент, имевший место уже не помню точно на девятом году моей жизни. Орава кузин и кузенов, в числе которых и я, проводили летние каникулы в селе, очень маленьком, со множеством болотистых каналов, кишевших не только пиявками, но и нами. Мы, в свою очередь, с детским садизмом и кухонными ножами разделывались с этими представителями нетрадиционной медицины. В принципе, всё бы ничего, но вот в один из пасмурных дней, тень которого осталась негативом для меня, я сидела на лавочке и смотрела в небо. Там, очень низко, летали или метались ласточки, так же как и мышки, которые юркали туда-сюда. Как ни странно для такого маленького села, но на этом фоне я приметила столб, смолу которого съел дождь, ветер, солнце, воздух и вода, наши лучшие друзья, и там же уходящие от него на метров тридцать к следующему такому же какие-то вольтные провода. Созерцая это вю, вижу из-за листвы, по проводам, вырисовывается нечто, которое немедленно вырисовывается в Бабу Ягу. Ух ты!!! (тогда я еще не умела выражать свое восхищенное удивление, используя ненормативную лексику). Это была самая что не на есть ступа, бочковидной формы, но почему то помнятся стальные ободки вокруг. А сама Яга! Я такой Яги другой не знаю.... Если честно, то отчетливо я ее не видела, но я знала, что это именно она: черно-белое кино роу, отдающее еле уловимым грязным желтым, на белом фоне снега избушка с потрясающе настоящими куриными ножками и там внутри, в этой темной и запрелой ауре - она, Баба Яга - в пыльной и разорванной ветоши, отдающей сыростью, присутулившись (ооох-оххохооо-ох, эти ее мнимые хвори), копной из ныне потерявшей цвет и форму косы и с доооообрым таким, внушающим доверие, голоском. Никакие другие бабы яги не могут сравниться с ней. В тот момент это было идеальным оцепенением, когда окружающие тебя так называемые раздражители становятся ничем иным как отдельно взятым понятием - звук остается звуком, тишина остается тишиной, запах остается запахом - и все это улавливается отдельно и равно одинаково, а не в смешении, как это обычно происходит. Я слышу как родственнички продолжают выдумывать кто на что горазд, как куры о чем то спорят, слышу отчетливо тяжесть тишины, слышу всё и этот гул от ступы, не механический, а эфирный какой-то. Она медленно проплывала по проводам и что меня сейчас поражает, так это то, что она стояла спиной ко мне и о чем-то говорила, кивая головой. Я могла разглядеть только одну треть ее профиля, эту заскорузлую кожу и кончик носа. Из вида она исчезла так же как и появилась. Обведя взглядом всех и все окружающее, я поняла, что никто ничего не видел, только разве что глаза моего отца говорили, что все возможно, без сомнения.

Почему то только сейчас я думаю о Яге, как об особе титулованной, как например Барон Мюнхаузен, которого я точно уже не увижу летящим на ядре....

ne'e me © 2002