Вот говорят – не верь приметам. А я убедился, что приметы не врут. И вот рассказ на эту тему. Еду я как-то раз на автобусе из Москвы с Володей Марковым. Он автор книги стихов «Тринадцать сексуальных маньяков», общался когда-то с Осмаловским и теми девочками, которые давным-давно выложили на Красной площади короткое и ёмкое слово ХУЙ. Под Гагариным, где написано слово Гжать и есть несколько чудных чурецких заведений и пахнет ихней мясной жратвой, автобус обычно останавливается, чтобы люди могли поссать, покурить и размять ноги. Ну, и поссали. А Володя купил литровую  баклажку пива.

Автобус тронулся. Мы пьём, болтаем, вспоминаем, как я в ЦДХ на обсуждении премии за радикальные тексты послал всех на хуй и в пизду, за что меня охранники вынесли из зала, как Льва Троцкого из Советской России. И тут меня припёрло поссать. А ведь зима и у автобуса херовое сцепление – если станет хуй потом заведётся. Я это понимаю, Володя понимает, пассажиры (все бухие) тоже понимают и очень понимают два водилы. Однако мне терпеть больше невмочь. Иду к водилам и объясняю ситуацию. Те мне резонно отвечают, что, мол, ты же видишь, как автобус идёт еле-еле. Понимаю, говорю, но что делать, жизнь-то одна. А вы так всегда, один из водил меня укоряет, нажрётесь, а потом вам останавливай где попало, вам то похуй, а что если мы вабще станем. Ты представляешь, что будет? Я прикинул. Тоже правильно, но что ж мне делать. И тут я увидел указатель на Сычёвку и меня озарило. Говорю водилам:  видите впереди горочка? Тормозите на ней, а потом автобус легко пойдёт вниз. Тормознули всё ж. Я поссал покалено в снегу. И автобус благополучно покатился вниз. Катится дальше и моя история.

И что ж вы думаете? Это я по поводу Сычёвки. Приезжаю к себе на улицу Ленина, где снимаю комнату у медбрата Лёшки, а там сидит рыжая злая девушка и в ходе короткой беседы выясняется, что она сама из Сычёвки, бросила своего парня, который нихуя не зарабатывает и вот снимает тут на Ленина.

Но это ещё не всё. Нихуя. Забухал я, конечно, на этой улице по привычке. Сначала весело было, дружков всяких встречал, типо Вакуни, Бати, Юденича, Кулёмина… Последний всё ж допрыгался. У него мания как подопьёт, начинает к людям приставать и провоцировать. Узкий круг-то его понимает и не очень обращает внимания, только отмахивается, просит не трындить и посылает нахуй, а вот дальние люди, если он к ним приёбывается, особливо гопота и всякие лоховки всё воспринимают очень сёрьёзно. Не раз уж получал Кулёмин по дурной башке. А тут пристал к девушке в трактире Ы и начал ей вешать, что он, мол, сексуальный маньяк. Та слушала, слушала, да и сдала его ментам. Посидел Кулёмин в ментовке, понатерпелся всякого, ходил потом два дня, как поёбаный, однако выводов не сделал и продолжает свою провокационную деятельность.

Друг Кулёмина Молоков, такой же мудак, как его товарищ, поступил правильней: понял, что нехуй ему в Смоленске нарываться и уехал жить под Ельню. Только и там его достала белочка. Молоков рассказывал мне, когда курили с ним возле Тёркина, что трое суток бродил в бреду по ельнинским лесам и видел такое… под такую музыку… Теперь вот хочет найти где-то недорого пишущую машинку и описать свой опыт.

А я пришёл домой и пару дней не пил, собирался обратно в Москву. Но не судьба. К этой рыжей злой девчонке из Сычёвки вдруг приехали две подружки оттянуться в Смоленске. Для них этот город ваще пиздец. Здесь в квартире есть горячая вода, можно в парк сходить или там фаст фуд Русский двор. Мальчики прикинутые по городу гуляют, рядом с домом воинская часть – можно из окна на солдатиков позырить. А что у них в Сычёвке? Одна длинная Пролетарская улица, по которой колдыряют всякие ёбнутые пожилые уроды, несколько старых двухэтажных домов, да большой частный сектор, где в каждом дворе продаётся сэмыч. Ну, конечно, там есть дурка для зеков знаменитая на весь мир, так как раньше там держали всяких известных политических. В ней, кстати, если не пиздят девчонки, дураки-зеки недавно съели санитарку.

Потом девки купили пива – пять баклажек – чипсы, сигарет, уселись тёплой компанией под включённую газовую плиту на кухне у разбитого окна и стали делиться с рыжей, которая давно уже на родине не была, последними новостями. Оказывается, Моня лежит и не встаёт уже пятые сутки, как траванулся левой водкой, Аллигатор задолжал кому-то пять штук и на этой почве повесился, Кинолога убили, Штуцер упал пьяный с крыши и сломал позвоночник… Короче, пацанов почти вообще не осталось в Сычёвке.

Девки пива попили, попиздели между собой и по телефонам, послушали последние хиты из ФМ и пошли смотреть телик. Хорошо Лёха, хозяин квартиры, как знал, сколотил незадолго до этого из досок широкий сексодром. На нём-то мы и устроились. Девки голодные, как сучки. Дотронешься до сиськи там или до письки – аж дрожат все. Ну, и понеслась нахуй под Дом-2. Шуру я первую трахнул. В это время Розана (чёрненькая) отдалась всё ж Наде (рыженькой) и под их стоны и чмоки моя Шура вдруг страшно заорала и кончила.

Не хочу даже описывать эту оргию, в смысле что там дальше было. Переебались все, как могли и невозможным образом  в этой комнате, где большой стол, спизженный из больницы, ломаный шкаф с древними книжками, некрашеная и вся разбитая табуретка. Всё это гудело, гремело и визжало, когда дико стонали и орали сто лет неёбанные девки.