Актер Патрик Пьюдеба сидел на крылечке своего Брестского домика в кресле-качалке. Был пятничный вечер, солнце клонилось к закату. Патрик Пьюдеба сонно жевал трубку да посасывал матэ из калибаса. Иногда он стряхивал с себя дремоту, и в эти моменты лицо его становилось озадаченным. Он время от времени бормотал "Пффф...", "О-ля-ля..." или "Ничего не понимаю...", обращаясь не то сам к себе, не то к французам за кадром. Французы за кадром тоже находились в замешательстве и тихонько роптали.
Вдруг со стороны дороги послышались шаги. Патрик Пьюдеба перестал дремать, взглянул на дорогу и увидел своего друга - сценариста Жана-Франсуа Порри.
- Салют, Порри! - крикнул он.
- Салют, Пьюдеба! - ответил Жан-Франсуа Порри еще издалека. - Я зашел просто, чтобы поздороваться!
Французы за кадром восхищенно захихикали.
- Как это - поздороваться? - Нахмурился Патрик Пьюдеба. - А как же наш пятничный преферанс у Альфредо? А где ребята? Они не придут?
- Ну понимаешь... - замялся Жан-Франсуа Порри. - Я не хотел тебе говорить... Ну в общем, их сегодня не будет.
Французы за кадром взволнованно зашептались.
- То есть как это не будет? - строго спросил Патрик Пьюдеба. - И куда же они делись? Снова просиживают в спортзале? Или полезли в общагу к девочкам?
- Себастьен Куриво укатил на уикэнд со своим приятелем Томасом Фава.
Французы за кадром осуждающе заулюлюкали.
- Надеюсь, он там не натворит глупостей, - вздохнул Патрик Пьюдеба. - Ведь он мне как младший брат.
Патрик Пьюдеба был расстроен таким поведением друга и, чтобы поднять настроение, взял в руки электрогитару и стал наигрывать песенку "Une fille зa a le coeur tout rempli de chansons qui refleurissent а toutes les saisons рour l'amour d'un garзon ...". Себастьен Куриво в последнее время ударился во все тяжкие, стал гомосексуалистом и связался с подонком Томасом Фава. Патрик Пьюдеба осуждал друга, но не мог ему помешать и, по крайней мере, очень надеялся, что тот не натворит глупостей.
Французы за кадром расстроенно гоношились.
- Ну хорошо, - закончив играть, сказал Патрик Пьюдеба. - Мы можем пописать пулю и втроем. Но где, скажи мне на милость, наш четвертый мальчик, Мурат Насыров?
Французы за кадром тоже очень захотели это узнать.
- Эммм... - еще больше замялся Жан-Франсуа Порри. - Видишь ли... Я не хотел тебе говорить... хм... А может, поговорим о чем-нибудь другом? Как там у тебя с Элен Роллес, которая к тебе все клеится?
Французы за кадром оживились, предвкушая сальные подробности.
Патрик Пьюдеба опять нахмурился.
- Ну, во-первых, не Элен Роллес, а Элен Ролль. Надо было лучше учить французскую фонетику, - упрекнул он друга. - А во-вторых, не уходи от вопроса.
- Прости, друг, - смутился Жан-Франсуа Порри. - Мне тяжело это говорить, но... короче, Мурат Насыров...
Лицо Патрика Пьюдеба помрачнело.
- Надеюсь, хоть он-то не натворил глупостей?
- Ну... ну если честно... Он сбросился с балкона в концертном костюме, с фотоаппаратом и собственной фотографией в руке.
- Боже, - пафосно вздохнул Патрик Пьюдеба. - Я так и знал. Гражданский брак не довел его до добра.
Французы за кадром испуганно заохали.
- Да нет, ты не понимаешь, - загорячился Жан-Франсуа Порри. - Дело не только в гражданском браке. Он употреблял наркотики!
- Наркотики?!? - вскричал Патрик Пьюдеба. - О-ля-ля!
Французы за кадром тоже сказали "о-ля-ля".
- Боюсь, ему продавал их тот тип с факультета, который еще клеился к Элен Роллес... прости, Ролль.
- Мда... - мрачно сказал Патрик Пьюдеба, откинув рукой со лба свои длинные волосы. - Накрылась наша пулька. Ну что ж, может быть пойдем к Альфредо и выпьем чего-нибудь с горя?
Французы за кадром согласно закивали.
Итак, Патрик Пьюдеба и Жан-Франсуа Порри пошли к Альфредо и выпили чего-то. Потом они вернулись к дому Патрика Пьюдеба, где и сидели молча на крыльце, пока догорал закат.
- Ну что ж, друг, мне пора, - сказал Жан-Франсуа Порри.
- Да-да, иди, - согласился Патрик Пьюдеба. - Так мы завтра встречаемся в гараже?
- Конечно, как обычно, - закивал Жан-Франсуа Порри.
- И не забудь позвать Кри-Кри! - напомнил Патрик Пьюдеба. - Только пусть смоет со щёк нарисованную щетину, а то он похож на русского певца Владимир Высоцки.
- Окей, не забуду. Салют, приятель! - и Жан-Франсуа Порри ушел в закат.
Патрик Пьюдеба проводил его взглядом, потом взглянул на розоватое небо в последних лучах заходящего солнца.
Французы за кадром захлопали. Пора было идти спать.