Вместо вступления:
Сдуру можно и хер сломать (русская народная поговорка).


1.

"Андрей, вставай!". Голос отца. Я открываю глаза. Смотрю на будильник. 5 часов утра. Мля... рано же... На практику вставать только через 2 часа. Я закрываю глаза.
"Андрей, тебя к телефону. Девушка".
Остатки дремы мгновенно откатываются в небытие. Девушка - это звучит как горн для пионера, как набат для пожарного, как голос Гендальфа для Фродо. Интрига...
Я четвертый день дома после года жизни в другом городе и мне звонят в 5 утра. Я лихорадочно прикидываю, кто бы это мог быть. Бегу к телефону в трусах.
- Алло.
- Андрей, привет, ты меня не знаешь. Я звоню по просьбе Вадика. Ему плохо, срочно приезжай.
- Вадик уже месяц в армии. Ты ничего не путаешь?
- Он у меня дома. Приезжай на трамвайную остановку около старого универмага.
- Что с ним?
- Приезжай - сам увидишь. Я жду.
Я вешаю трубку. У Вадика талант попадать во всякие неприятные истории. Я уже вижу перед собой картинку с умирающим другом, у которого из живота торчит заточка. Мля...
"Тебя подвезти?". Голос отца выдергивает меня из сутолоки мрачных раздумий. Он стоял сбоку во время разговора и все слышал. Беспокоится за меня.
Машина в данной ситуации может сильно пригодиться... Но впутывать батюшку...
"Поедем", - решаю я.

2.

Трамвайная остановка. Ряд 2-х этажных купеческих домов. В глаза светит ярко розовое утреннее солнце. На остановке стоит полная рослая девушка с длинными рыжеватыми волосами. Вадик не мог найти себе никого получше? Если сравнить эту корову с хрупкой, интеллигентной Наташей, с которой он расстался около полугода назад... Брр...
Отец останавливает наш УАЗ. Я выглядываю из окна.
- Привет.
- Привет. Ты Андрей?
- Да.
- Пойдем.
Я выхожу из машины. "Подожди тут", - говорю я отцу. Незачем светить машину в возможно криминальной истории.
Мы идем в переулок вдоль провалившихся по самые окна в асфальт серых бревенчатых халуп. Пригнувшись, вхожу в дверь. "Тише, бабка спит". Я молча киваю. Еще одна дверь. Неожиданно большая, но темная комната с низким, оклеенным газетами потолком.
"Привет, Док!" - раздается бодрый голос слева. Доктор... Доктором уже четыре года называют меня друзья. Кличка приклеилась сразу после успешной сдачи мною вступительных экзаменов в медицинский институт.
Поворачиваю голову. Около входа стоит двуспальный, видавший виды диван. На нем на спине лежит накрытый одной простыней, по ощущениям голый, улыбающийся Вадик.
"Привет", - мрачно говорю я. Его радостная улыбка никак не вяжется с предполагаемой проблемой со здоровьем. "Если ты меня подмахал, ты все равно поедешь в больницу, но в более тяжелом состоянии", - мрачно обещаю я.
"Дрон, не поверишь - хуйня",- голос Вадика предательски подрагивает. "Я хер сломал...".
Мля, только этого не хватало... Человек без документов... Ведь вы не думаете, что из армии отпускают домой после месяца службы? Это областная урология - стопроцентное палево. Знакомых там нет.
"Крови много потерял?". Вместо ответа мне кивают на зеленое одеяло, расстеленное рядом на полу, которое я сначала принял за коврик. Посредине красуется пятно бурого цвета диаметром около полуметра. Грамм 300 максимум прикидываю я. Неопасно.
- Дрон, я жгут накладывал. Это ничего?
- На сколько?
- Минут на 30, потом снимал.
- Ничего страшного.
- Дрон, можно я пойду поссу?
- Иди.
Хорошо, что он попросился. Если он порвал уретру, моча пойдет через рану.
Вадик смешно ковыляет по-утиному. Его член обмотан бинтом, как у мумии. Я еле удерживаюсь, чтобы не заржать.
Выходит. "Рана не кусаная?",- поворачиваюсь я к девушке. Она с растерянным видом стоит рядом. "Нет", - отвечает она. Даже в полумраке видно как она краснеет.
Краснеет - это хорошо, совесть имеется. Это значит не сдаст Вадика. Значит, это не притон и здесь он сможет побыть после операции.
Уже в трусах возвращается Вадик.
- "Моча через рану не шла?", - спрашиваю я.
- Нет, все нормально.
Уф... Камень с сердца. Кожу и пещеристые тела сошьет любой хирург.
- Показывай.
Вадик разматывает бинт. С конца стекают редкие капельки крови. На спинке красуется поперечный разрыв около 3-х сантиметров длинной.
- "Бинтуй. Одевайся. Поехали", - командую я.

3.

Мы с Вадиком подходим к машине. "Почечная колика", - не дожидаясь вопросов, вру я отцу. "Поедем к нам, в хирургию". Садимся. Вадик важно возлежит на заднем сиденье.
Больница. Машину ставим около запасного выхода. Бегу к Лехе в ординаторскую, на второй этаж. Алексей старше меня на 4 года и работает хирургом.
- Леш, привет.
- Привет.
- Прикинь - друг член сломал.
- Ну, показывай друга.
- Мля, да не я.
- Тогда веди.
- Учти, он без документов, из армии сбежал...
- Нестрашно.
Спускаюсь за Вадиком. Сдаю его Лехе. Прощаюсь с отцом.  Сам бегу в терапию, итак опоздал на час.
Сидим, пьем кофе в кабинете с заведующим. Курим. Рассказываю ему про Вадика. Владимир Иванович смеется и находит причину опоздания уважительной.
Через 40 минут в кабинет заглядывает улыбающийся Вадик.
Приглашаем его к себе. Он с удовольствием сообщает нам, что ему сказали полоскать хер в марганцовке в течение 2 недель. Спрашивает, как сделать раствор. Объясняем.
Хвалится, что во время операции он болтал с медсестрой. "Я, типа, спрашиваю, как он там? Медсестра показывает мне большой палец. Я знаю, что во, говорю, работать будет? Успокоительно кивает головой".
Владимир Иванович в обычной для него шутливой манере заявляет Вадику, что блуд - это грех. Советуем не заниматься сексом около месяца. "Пиво с меня", - радостно заявляет Вадик и испаряется. Я знаю, что пива  не дождусь...

P.S. Член у Вадика зажил, и с его слов, "работает нормально". Он женат и у них есть ребенок.
От той девушки он ушел "за пельменями" через 2 недели после травмы и так и не вернулся. С тех пор они не виделись.
Я частенько пугаю своих дам, обещая, что пойду за пельменями, предварительно рассказав про исчезновение Вадика. В магазин меня после этого посылать боятся.
Через месяц после описанных событий Вадика случайно поймали и вернули в часть. Там его сильно избили и после тяжелой травмы головы и лечения в госпитале, списали домой, чему он безмерно радовался.
Я работаю в той же больнице, где проходил практику, в том же отделении и до сих пор иногда обманываю своих стариков, чтобы не волновать по пустякам.
Вадик долго утаивал механизм своей интимной травмы. Но после некоторой порции уговоров и изрядного объема темного эля, однажды сдался.
Вот отрывок из его повествования:
"Лежу я на спине. Девушка сверху. Она у меня спрашивает, можно ли ей развернуться спиной. Условие - не вынимать член. (Раньше она занималась в балетной школе и на шпагат садится из положения стоя.) Я вижу, как ее нога проносится у меня над лицом. Раздается хруст. Что-то теплое начинает течь мне на живот.
- "Ты уже кончил?",- спрашивает она.
- "Нет. У тебя месячные?", - интересуюсь я.
- Нет. Не должны бы.
Я вынимаю член..."