Я торопился, время подгонял,
Дробил на перекуры нетерпенье
Под крики и натужное сопенье
Вагонно-ресторанных зазывал.

Беспечным буйством белых хризантем
Меня зима московская встречала,
Кофейным духом сонного вокзала
И дерзким обещаньем новых тем.

Скупивши пол цветочного ларька,
В газетных новостях я прятал розы,
Чтоб не коснулись хлесткие морозы
Ни одного случайно лепестка.

Я в три прыжка по лестнице взлетел
Мальчишкою с душою нараспашку,
Я поправлял прическу и рубашку,
Я предвкушал безумство жгучей ласки
В слиянии соскучившихся тел.

«Ну, здравствуй! Я… Прости, что без звонка,
Спешил к тебе… Вот, только что с перрона…»
И хуже запаха чужих одеколонов
В глазах твоих смятенье и тоска.

Дурную неизбежность разговора
Уныло я дробил на перекуры,
Ты прятала глаза за маникюром:
«Прости, я не ждала тебя так скоро…»

«Пойми, ты в этом городе никто,
Здесь все решают цифры капитала!»
И ты мое презреньем провожала
Не по сезону легкое пальто.

Выстукивало сердце лейтмотив:
«Уехать! К черту!» …Все же я остался.
Барахтался, стремился, добивался –
Я пер вперед, удила закусив.

Сегодня жизнь моя другою стала:
Костюм приличный, виски, Партагас…
У памяти на дне – тоска зеленых глаз
И дух кофейный сонного вокзала.