Однажды  беспартийный  житель 
Петербурга  Иванов  вбежал,  бледный,
растерянный, в комнату жены и, выронив газету,
схватился руками за голову.
    - Что с тобой? - спросила жена.
    - Плохо! - сказал Иванов. - Я левею.
(А.Аверченко «История болезни Иванова»)


- Смерть хохлам! – взвизгнув выкрикнул «фюрер» в конце своей зажигательной речи.
- Смерть хохлам! – вместе с переполненным залом откликнулся Александр и направился к выходу, слет «Русской гвардии» был окончен.
Возвращаясь в полупустом вагоне метро в Ясенево, Александр с удовольствием вспоминал доводы «фюрера» в пользу того, что даже негры лучше чем хохлы.

Матушка уже спала и он, стараясь не шуметь, прошел на кухню, где на плите стоял еще теплый борщ, а в тарелке лежало тоненько нарезанное копченое сало. От его вида у Александра повело живот.
- Ну, мать… просил же – он отодвинул сало и принялся за борщ. Однако сало с какой-то особой волшебной силой манило к себе молодой голодный организм и Александр, немного помявшись, все-таки его съел.

Дверь на кухне открылась и показалась мать, она была заспанной, в халате, волосы ее были заплетены в две косы, которые спадали на грудь. Она подсела к нему и обняла за плечи. Александру стало неловко. Мать, нежно погладив его по ноге, вдруг страстно поцеловала в губы.
– Ты чиво, мам? - он дернулся от нее и, вырвавшись из сильных объятий, съехал с табуретки на пол. Мать, встав прямо над ним, распахнула халат и стала завязывать косы у себя на затылке.

И тут Александр с ужасом узнал в ней Юлию Тимошенко!
- Нееееет! – закричал молодой человек и проснулся лежа на кухонном полу.
- Что ты орешь, покоя от тебя нет! – раздался голос матери из комнаты
- Так… приснилось,… извини… - тяжело дыша ответил Александр и отправился спать. Всю ночь ему снилась как голая Тимошенко насилует его желто-голубым страпоном.

Психолог, к которому обеспокоенный Александр обратился на следующее же утро, сказал, что все происходящее с ним есть явление исключительно ментальное, и что этничность зиждется на психологическом механизме вплетения индивидуальной жизни в ткань некоего коллективного повествования, и по сути нации – это воображаемые сообщества. Из монолога доктора, Александр понял только то, что ему необходимо воображать себя русским.

Весь день Александр воображал себя то Добрыней Никитичем, то Путиным, то депутатом Рагозиным. Этой ночью во сне он вместе с Бандерой и Петлюрой вешал жидов и коммунистов и счел это первым шагом к выздоровлению. Однако, на утро, подойдя к зеркалу, он обнаружил, что за ночь у него отросли огромные рыжие усы, как у запорожских казаков на известной картине Репина.

Наспех сбрив их трясущимися руками, Александр в панике отправился на прием к «фюреру» и честно изложил ему свои проблемы. «Фюрер» сочувственно, по-отечески похлопал его по плечу и выписал пропуск в лабораторию.

В подвале, за дверью с надписью «Лаборатория ХПЭ» человек в белом, забрызганном кровью халате, внимательно выслушал Александра и громко, чтобы заглушить раздававшиеся из соседнего кабинета крики, сказал:
- Мда… редкий случай. Пока, к сожалению, я бессилен. Мы уже можем из пяти цыган сделать троих казахов или одного китайца, но на русских еще операции не проводили. Попробуйте пить водку, играть на гармошке и материться.

…Александр очнулся к обеду в состоянии жуткого похмелья. Первое его движение сопровождалось пронзительным, разрушающим сознание звуком лежавшей на его груди гармошки. Плохо соображая, он сел на кровать и увидел вокруг себя волосы. Проведя по голове рукою, Александр в кошмаре бросился к зеркалу. В центре его бритой головы торчал огромный чуб.

Пытаясь собраться с мыслями Александр сел за компьютер и зайдя на удафком, с особым неистовством принял участие в хохлосраче. Сердце его наливалось яростью и он был как никогда убедителен. Однако вдруг он почувствовал, что воля его слабеет и в коментах хохлы все больше и больше его одолевают. Вскоре он понял, что так магически на него действует аромат из кухни. Словно завороженный он отправился на божественный запах.
- Как вчера заказывал – сказала мать и поставила перед ним тарелку с варениками
- С чем?.. – подавленно спросил он, опуская глаза
- С вишней, как просил
- Это конец – сказал Александр и совершенно сломленный, будучи не в силах сопротивляться, принялся за еду…

…Телефон зазвонил, когда Александр дрочил на певицу Руслану, изображения которой он скачивал из интернета в течение трех дней.
- Шо? – ответил он, и тряхнул головою не веря своим ушам.
- Сегодня в 16 00 идем бить хохлов, встречаемся как обычно на Маяковке у Нивчина.
- Згода, хлопцi! – ответил Александр и в ужасе заткнул себе рот.
- Ты чего там? Куда пропал? Ждем!
- Угу – он положил трубку, опустил чубастую голову на руки и горько заплакал. Слезы катились по соломенным лихо закрученным усам и падали на бело-синий шарф с надписью «Динамо Киiв».

…Санько, повертел в руках российский паспорт и бросил его в осеннюю киевскую распутицу.
- Ваша Катерина нашій Орині двоюрідна Одарка* – сказал он, поднял оранжевое знамя и направился по Крещатику в сторону Майдана Незалежности. В голове у Санько почему-то крутилась «Хава Нагила», но тогда он внимание на это не обратил…


* Ваш плетень нашему забору троюродный брат (укр. пословица)