Вам, как всегда? Здравствуйте! - Привет, Даша, как обычно,-  я улыбнулся худенькой симпатичной девчонке, всегда радостно встречающей меня, не смотря на не слишком щедрые чаевые.
В этом кафе, открытом менее года назад напротив нашего дома,  было отменное не фильтрованное холодное пиво, полное отсутствие угнетающей пластиковой мебели, не ломающие, на полную мощь, работающие кондиционеры и миленькие юные девчонки. Цены, пожалуй, были несколько выше,принятых в подобных заведениях, но отличное пиво и отсутствие толкотни в вечернее время, с лихвой это компенсировали.
  До отхода моей московской электрички оставалось четыре с лишним часа. Выпроводив домашних на дачу, битый час, прослонявшись по квартире и решив, что ни такого пива и, тем более, таких цен в  Москве не найдёшь, я и решил скоротать здесь время.
  Две пары юных влюбленных, сидевших в противоположных углах зала и мужик, склонившийся над кружкой около окна, казались, едва ли, не идиллией.
  Но не прошла и минуты, как мужичок, дремавший около окна, уже сидел около меня, дыша в лицо знакомым перегаром палёной водяры.
  -Я, это, отблагодарить тебя хочу,- говорил он знаками, подзывая Дашу, что бы отдать ей деньги,- ты ж меня-то не раз выручал.- Явно желаю прихвастнуть, он рывком распахнул пиджак, и я увидел бренд дорогой итальянской фирмы. Мелькнул любимый афоризм, что хуже этого может быть тока то, кода мужик решается приобрести барсетко.-  Сейчас-то у меня бабло есть. Бабульки-бабулеточки!-  Он пьяно рассмеялся. Я хорошо помнил его. Он не раз клянчил деньги у меня и чтобы не унижать ни себя, ни его я быстро совал ему сотню-другую. Как-то он мне поведал, что ночью сторожит здесь, а день убивает кемаря около окна за пивом.
- Да ты, верняк, знаешь его. Хоть, он и недавно в вашем доме живёт. Вольвешник у него 90-й, чёрный такой. Бычара такой, бля. Раз сюда вваливает, поддатый уже, бля, капитально. Цепара на его шее бычьей в пуд висит. »Цепара на нём не скромная висела, как на тихо-океанском корабле»- куражась, он напел Звинцова.- Знаешь, небось. Шансончик - то любишь. Видел я, как ты тут с корешами отрывался пару раз. Да вы тогда Жарова да Андрюху Зарю слушали.  А по мне кроме «Бутырки» не надо ни хуя. Да и тебе, смотрю, тренировок по жизни хватало.-  Здесь он пальцем провёл по своему лицу, повторяя форму старого глубокого шрама на моём подбородке.-  Ведь не по асфаьту-то, по пьяни.- Не по асфальту,- резко оборвал его я, давая понять, что бы он продолжал или сьёбывал.
- Ну да, - спохватился он. Так я и говорю. Подходит сразу ко мне, - вроде ты здесь сторожем работаешь?- Ну да.-  Дело к тебе одно есть. Серьёзное. Я на 2-а дня уезжаю. Хочу, чтоб ты за женой моей присмотрел. Думаю, ходит к ней малый один. В консерватории вместе учились. Скрипачи. Ойстрахи, бля.
 
Здесь, он смолк. К нам подошли Юля, банчившая шмалью и её друг Женя – продавец подержанного женского белья. Я, едва заметно покачал головой, давая понять ребятам, что ни то ни другое нам не нужно.

-Кто такие? - спросил мужик.- Племянники  Гогонгеймера. – Это того самого, что ли? – Того самого. – Я ахуиваю. Ебать какие люди здесь ходить стали.

Потом - продолжал мужик – фотку мне под нос тычет.- Запомнил? -  спрашивает. Конечно, говорю, запомнил.- Ну вот, если заметишь, что он в подъезд войдёт, я тебя не обижу, ты- то здесь всё равно сутками сидишь.
  Этот парень, о котором он рассказывал, поселился у нас пару лет назад. Я не любил его за вечно ненавистный взгляд, которым он смотрел на всех соседей, не делая исключений женщинам и детям. По его тачке, прикиду и прочим понтам, я быстро понял к какой категории он относится. Лет десять назад таких не было вовсе. »Отморзок» - для них скорее  звучало комплиментом.
Но больше меня удивляла его молодая жена. Почти девчонка, с короткой стрижкой, большими чёрными, почему-то всегда испуганными глазами, маленькой изящной грудью, подчёркнутой облегающим светлым свитером.
Вам, какой этаж? – она обращалась к мальчишке лет десяти, вошедшим с ней в лифт.
Услышав её слова, поднимаясь по лестнице к себе на второй, я ещё подумал тогда: - Тебе бы милочка не у нас, а в Питере жить. На Невском. Да лет этак сто пятьдесят назад.
Слишком разными они были. И с каждым следующим днём продолжения их странного союза, эта разница превращалась для неё во всё более тяжёлую боль, осевшую в бесконечной глубине её, когда - то весёлых глаз.

  -Да ты меня слушаешь? – мужик шумно отхлебнул очередной глоток пива и подвинулся ко мне ближе.- Ну, через пару дней он приезжает и ко мне сразу.- Было, что? – спрашивает.

-А мне, пойми, по жизни никогда не фартило!-  Он почти вплотную наклонился ко мне, заполнив всё смесью запаха гнилых зубов и перегара. И вдруг загнано дыша, зачастил:

  - А я-то понял, что вот он мой звёздный час! Настал! Ну, хули, хули я поимею с того, что правду скажу, дескать, чистая она,  никого у неё не было!
  - Ну и говорю: да ты как в воду глядел. Не успел отъехать, как этот, который на фотографии, из такси с цветами выходит и в подъезд к тебе. А вышел на следующий день,
за полдень уже было.
Тут он враз серым стал. Я ему ещё что-то говорю, но вижу, как в столбняке он -  не слышит меня.
  Так,- говорит,- ладно. И на стол портман свой бросает.- Заработал, наблюдатель, блядь
  Желая выдержать паузу, он, значительно поглядев на меня, произнёс: А  портман-то пухлый. Пухлый,  бля! Знаешь, сколько там было? Он наклонился к моему уху, но ничего не сказав, отпрянул назад и дурашливо хихикая, произнёс - Не скажу. Не хочу!

Он пьянел всё больше. Радостно- возбуждённый вид сменился грустно-усталым.
-Да я и не знал, что так всё выйдет,- почти монотонно бубнил он.- Ну, думал, пизды этой  девке своей даст, на том и кончится всё. Но не так вышло.
Домой к себе не пошёл, на вольвешнике своём, прямо отсюда, укатил куда-то.
На следующее утро, около десяти, бээмвуха старая какая-то к их подъезду подъехала. И точно помню, не было её здесь никогда. А она в это время в магазин всегда выходит. Но только появилась она, двое ребят из машины выходят и к ней. Что-то сказали ей и с ней вместе уехали.

Ну, недели через две менты слегонца потолкались здесь, может, кто знает или видел чего.
Цветным давно похуй всё. Им лишь бы лаве загрести. А он через месяц с новой девкой уже сюда пришёл. Офигенная тёлка, с прежней и сравнить нельзя.

Я пошёл к выходу, не простившись с Дашей, проводившей меня до дверей вопросительным  взглядом.
Хотя, она-то причём.