- Мой друг, Вы меня разочаровываете. Ваше увлечение мифологией я могу понять, но астрология!? Это же чистой воды шарлатанство и не имеет под собой никакой научной почвы, - мой пожилой собеседник взглянул на меня с укоризной, закурил папиросу и откинулся в кресле. – Того глядишь и на картах гадать начнете или на кофейной гуще. Да, кстати, не будете ли Вы столь любезны, распорядитесь, чтобы подали кофе. - Путь в Новый свет предстоял не близкий, и коротать время оставалось лишь прогулками по верхней палубе, да разговорами за чашкой кофе. Вот и сегодня, после непродолжительного моциона и недурственного ужина в ресторации, мы вернулись в каюту и продолжили начатый днем ранее разговор.
- Любезный, Вы по молодости лет, можете думать, что небесные светила и планиды оказывают влияние на психику человека. У меня же, подобные теории вызывают лишь скепсис, ибо все намного проще, но в то же время сложнее. Если уж Вы, мой друг, завели разговор на эту тему, то я поведаю Вам одну прелюбопытную историю, я Вы уж сами выводы делайте, - мой друг и учитель закурил и начал рассказ.
- Когда Вы, мой юный друг, только начали свою карьеру, одна особа имела уже широкую известность благодаря своей борьбе за права женщин и детей. Сиротский приют во Франкфурте, дом призрения в Нойе-Изенбурге, её популярные книги, Вы догадались, о ком я говорю? Естественно, её имя сейчас на слуху, и во многом благодаря её самоотверженности, а Вы, мой друг, скажете: «Такая у неё планида! Ощущается влияние Марса и Плутона…», но вот когда я был молод, как Вы сейчас, и только начинал практиковать, я впервые встретился с Бертой, и уж поверьте, это была совершенна другая женщина.

В то время я только защитил докторскую и начал свою практику в Венской больнице. Вот тогда ко мне и обратился Йося. Он отписал мне из Швейцарии, после я понял, что он там скрывался, с просьбой помочь одной молодой особе, лечение которой он не смог закончить по причине отъезда. Вкратце он изложил историю её болезни и намекнул, что этот случай будет мне много интересен и полезен, так как я в то время увлекся толкованием сновидений. Я, ни чего не подозревая, согласился.

Так вот, будучи еще семнадцати лет отроду  Берта начала ухаживать за своим серьезно больным родителем, согласитесь, мой друг, занятие сие не из легких. Пролежни, загаженные простыни, подмывание больного и прочее стали причиной того, что молодая особа слегла, незадолго до кончины своего родителя. Причем, слегла основательно, недуг полностью её парализовал, к тому же она не могла ни говорить, ни понимать речь окружающих. За излечение больной взялся только Йозеф и лечение свое проводил посредством гипнотических методов. И к всеобщему удивлению больная пошла на поправку, сперва заговорила, а затем к ней вернулась подвижность и тяга к жизни. И когда, казалось бы, лечение подошло к концу, Йося спешно отъехал в Швейцарию, а неделей позже Берта вновь слегла. Следует заметить, что в то время я еще не обучался в Сальпетриере и гипнозом не владел, лечение производил посредством микстур и кокаина, подспудно анализируя сновидения больных. Благо ремиссия истерического невроза Берты протекала вяло, ни параличей, ни глухоты не было, пациентка была в сознании и могла рассказывать свои сны…

«… я сижу у постели отца. Ни день, ни ночь, все как в тумане. Тени ползут по стене, превращаясь ядовитых змей. Моя рука становится неподвижна и тяжела, я смотрю на неё и вижу, как пальцы превращаются в извивающихся змеек. Я кричу в ужасе и просыпаюсь»
«… я лежу в постели. Я вся обгадилась, но не могу даже пошевелиться. Я плачу от беспомощности. Рядом сидит отец. Нет, это Йозеф. Он говорит мне: «Встань и иди!» Я плачу, но медленно поднимаюсь. Падаю….»
«… я стою в темной комнате. Где-то позади Йозеф. Я не вижу его, но знаю это он. Он говорит мне: «Встань раком» Я нагибаюсь, что-то холодное и скользкое проникает в меня. Это змея!...»
«… я сижу у постели отца. Но это не отец, а Йозеф. А откидываю простынь, он весь в говне. Я беру его обгаженный член и начинаю облизывать…»
«… я лежу в постели. Рядом Йозеф. Я ласкаю его член рукой, он мою грудь. Мы целуемся. Я прошу его выебать меня в жопу. Он улыбается, поворачивает меня на бок и начинает ебать меня в грязную дырочку. Я плачу от восторга…»

- Только представьте себе, мой друг, Йося гипнотизировал пациентку, а потом еб её  во всевозможные отверстия. Она подсознательно чувствовала это и полюбила его, но что самое интересное, Йося тоже её полюбил всей душой, и как честный человек, даже хотел на ней жениться. Но, как Вам известно, такие отношения не приветствуются и Йосе грозило лишение лицензии, по причине чего он и был вынужден скрыться за кордоном. Я же пошел другим путем. Излечение возможно в том случае, когда вытесненные желания осознаются. Не буду врать, мой друг, и скажу честно, таких прелестных задниц как у Берты я более не встречал. Белая, гладкая, чистая, напомаженная, грех было не вдуть. Я и вдул. И что же Вы думаете, коллега? Истерия прошла, словно и небывало. Правда Йосю, она так и не простила, нет, хотя и продолжала его любить. Думаю, и сейчас все еще любит и ждет его. А вся её работа, все книги, приюты, союзы и прочий феминизм - это сублимация, защита тонких психических структур. Насколько мне известно, её интимная жизнь, в отличие от общественной так и не сложилась. Ну и при чем тут, мой друг, планиды и влияние светил? Ох! Да вы только гляньте, время то уже за полночь!

Я подождал, пока старик Зигмунд уляжется, затем погасил свет и лег сам. Волны Атлантики тихо покачивали лайнер и меня вместе с ним, но мне не спалось. Я лежал и думал о трусливом бегстве Йозефа, о Берте, её истерии, снах, Эдиповом комплексе и анальной фиксации, о своем друге и учителе и о его низком поступке: «Ну, как так можно? Вот так просто взял и выеб пациентку, и не просто выеб, а прямо в жопу! Нет, Карл, дружба со стариком до добра не доведет! Пора умывать руки!» На всякий случай, я поплотней прижал жопу к переборке и закрыл глаза.

К.Г.Ю. 1911 г.