Однажды профессор Бехтерев был в Праге и зашел в один из пивных ресторанов. Как человек русский, он заказал себе закусить и выпить. К сожалению, ответили профессору, у нас в меню нет крепких напитков, а есть только пиво. Ну, подайте пива, сказало святило мировой науки. Сделав пару хороших глотков, профессор отставил кружку в сторону и недовольно поморщился.
  - Отвратительный напиток  это ваше пиво, голубчик, как есть говно-говняное и пить его совершенно невозможно. Труды Дмитрия Ивановича пропадают даром. А посему – проводите-ка меня, милейший, прямо к повару-с.
      Каково же было изумление присутствующих, когда седобородый муж, поколдовав пару часов над склянками в жаркой кухне, предложил опробовать великолепный сорокаградусный напиток. Ученый человек назвал этот божественный нектар своим именем. В последствии глупые чехи потеряли букву «т» и называли его по-своему: «Бехеревка».
     

  Однажды известный грузинский винодел Вано Гоблиашвили, путешествуя по миру, остановился в городе Таллин. Как человек южный и темпераментный, он велел себя доставить в ближайший публичный дом. Будучи человеком активным, Вано немедленно заказал двух самых лучших эстонских блядей. Каково же было удивление мадам, когда спустя некоторое время, шлюхи выскочили из апартаментов и, взвизгивая, наперебой стали объяснять, что не хотят делать любовь с грузином. Причина крылась в огромных размерах достоинства грузинского винодела. Мадам принесла ему свои извинения и предложила выпить великолепного французского шампанского. Вано с достоинством принял бокал, но попробовав напиток, сказал что в его родной Кахетии такие вина называют уксусом и если бы не непомерная сладость и газы, в нём можно было мариновать шашлык. Но уважая присутствующих дам, он готов угостить их замечательным напитком, настойкой из плодов цитрусовых, произрастающих в родной Кахетии. Нет нужды рассказывать о том, что хитроумный грузин, смешав настойку с шампанским, очень быстро добился благосклонности жриц любви.
        С тех самых пор известный винодел очень часто посещал город Таллин и полностью ангажировал весь публичный дом. А эстонские бляди, едва завидев его, кричали: «Вана Таллин».


        Однажды известный душегуб и лиходей Бестимьян Смутьянович Букин, спасаясь от гнева императрицы бежал в Италию. Недолго пробыв на чужбине, он сильно тосковал по далекой Руси. Чтобы справиться с приступами тоски, он наведался в ближайшую тратторию. Хозяин кабака был немало удивлен появлению такого посетителя. Крепко сбитый, исполинского роста мужик подошел к нему, и на непонятном языке широко разевая рот и тыча в него пальцем, потребовал выпить. К сожалению, итальянец не понял значения русского слова «медовуха». Хитрый кабатчик выставил перед посетителем кувшин разведенной граппы. Отхлебнув немного из кувшина, посетитель смачно плюнул и, утерев рот рукавом, громогласно сказал:
    - Ах ты рожа бусурманская, ты что же мне налил? Свиней пои этой отравой. Хитрая харя, ну прямо как наш трактирщик Анисим!
      Услышав знакомое слово, кабачник поспешил заменить граппу на кувшин анисовой.
      - Ну ты нехристь, чтож ты мне опять приподнес? Я же от твоего вина по-твердому сходить не смогу. Токмо ж ведь и пью медовуху сладкую, дабы животом не мучаться и всякой хвори избежать. Пашол-ка ты к ляду, морда немытая. Видно не знаешь, кто пред тобой сидит. Сам Букин, во!
    С этими словами гость схватил с подноса сахарную голову и, раздавив её в могучем кулачищще, бросил в кувшин. В несколько глотков выпив анисовую, гость отшвырнул кувшин и, зажав бороду в кулак, загудел.
    - Эх, Степан, Степан Емельяныч, друже любый, не хватает мне тебя на чужбине. Тоскует душа. Воли просит.
    Не раз наведывался Бестимьян в заведение, а кабатчик, едва завидев его выставлял кувшин сладкой анисовой и, кланяясь, говорил : Самбукин.