В первом классе летают непригодные для знакомства особи женского пола. Это businesswomen, которых видно насквозь, словно они распяты под рентгеном: неинтересная и нелюбимая мною порода женщин. Есть еще экзальтированные дамы бальзаковского возраста, к которым у меня тоже как-то перестала «стоять душа». Пусть и те, и другие пользуются услугами мальчиков по вызову или становятся жертвами профессиональных жиголо. Я умываю руки. Попадаются жены и вдовы миллионеров, но я и сам гребаный миллионер и чужая вдова мне ни к чему, своих бы не наделать. Порой встречаются профессиональные куртизанки и одну из таких, бывшую любовницу какого-то крупнокалиберного воришки, кажется, из области телефонной связи я с отвращением обнаружил летящей в этом же салоне и сидящей за два ряда кресел до меня.

Эта светская лисица заслуживает нескольких слов. Фамилия ее, кажется Женина. Зовут Женя. Женя Женина. Хотя я подозреваю, что это псевдоним, так как барышня считает себя, естественно, писательницей. Буду называть ее для краткости ЖеЖе. И пишет эта ЖеЖе трактаты о том, как затащила к себе в постель очередного «папика», какие он ей подарил бриллианты и как надо жить в Париже, где сама ЖеЖе квартирует недалече от Триумфальной арки на бульваре Гюго. На самом-то деле стать светской львицей у нее, сколько бы она не тужилась, никак не получается. Тот самый папик-связник ее забросил, и карьера куртизанки застопорилась на уровне светской лисицы. Вот отчего я именно так ее назвал. Лисица – это не Львица. Львице только глазом моргнуть и на нее блага сами сыплются, а Лисица – зверек мелковатый, подловатый и не в фаворе. Так что приходится ЖеЖе на самом-то деле издавать свои книжонки, которые, по-моему, могут вызвать интерес у инопланетян, так как людей столь безвкусных в нашей стране просто нет. А еще она сдает свою квартиру в центре Москвы, подаренную ей папиком несколько лет назад и на эти деньги живет в Париже. Парижские цены на жилье давно уже стыдливо краснеют по сравнению с московскими.
ЖеЖе кокетничала с каким-то престарелым японцем, сидевшим рядом с ней. Очевидно, ей всегда нравились мужчины преклонных лет, те, которые еще «клевали» на ее сомнительную, не первой свежести внешность, обесцвеченные волосы и увеличенные контурным карандашом глаза. Я усмехнулся, вспомнив смешнейшую подлинную историю из ее жизни рассказанную мне одним известным московским сводником, отвел глаза от ЖеЖе и от мгновенно задушившего меня смеха выронил стакан, из которого до этого пил воду.
В следующем за креслом ЖеЖе кресле, сидела девушка такой красоты, что при взгляде на нее я даже зажмурился, не поверив тому, что увидел. Как это я мог не заметить ее раньше? Я этого просто не понимаю! Мне до этого никогда не нравился азиатский тип женщин, кроме разве что приснопамятных календарей эротического толка, где молодые японки демонстрировали бикини в почти целомудренных позах. Парочка таких календарей каким-то образом вторглась в мое детство периода начального полового созревания, и долгое время мне было, чем занять правую, а когда она уставала, то и левую руку.

Девушка, на вид, лет двадцати трех. В лице явно читается присутствие японской крови, но, судя по всему, один из родителей явно имеет отношение к Латинской Америке. Огромные черные глаза-озера в окружении леса ресниц. Никакой косметики. Чистая, белая кожа, к которой хочется прикоснуться, словно это мрамор статуи «Оплакивание» в римском Соборе Святого Петра. Одета в простую оранжевую маечку и никаких украшений. Они ей не нужны. Вместо ювелирных чудес у нее есть свои: грудь, в меру полная и по виду чрезвычайно упругая и сильные руки с узкими ладонями и невообразимо длинными пальцами, которые украшает очень сдержанный маникюр. В руках книга Дэвида Земана «Синдром Пинноккио». Черные волосы до плеч собраны в обыкновенный хвост толщиной в мою руку. И, если поставить рядом куртизанку-лисицу Женину и эту девушку, то Женина растает, как фея Бастинда, на которую плеснули из тазика с водой.
«Нет, Марк, пропустить такую красоту и хотя бы не попробовать познакомиться, особенно когда впереди еще так много часов полета – это ошибка, которую я не никогда не смогу себе позволить». Кресло рядом с ангелом было свободно, и я отстегнул ремень безопасности.     
ЖеЖе что-то показывала тому самому пожилому японцу, на которого точно имела виды: она прижалась к нему своей дорогим и выглядящим почти натурально бюстом и, протянув руку к иллюминатору, пальчиком указывала японцу на что-то за бортом. Что именно там происходило, и была ли Женя Женина астрономом-любителем, я так никогда и не узнал. В порыве вдохновения почерпнутого из своих звездных историй ЖеЖе выставила в проход ногу, обутую в туфельку размера тридцать пять на чудовищном каблуке в пятнадцать сантиметров и с толстенной платформой. В такой обуви, предпочитают сниматься шлюхи для сайтов Интернет-порнографии. Я, не отрываясь, смотрел на свою латино-японскую красавицу и, проходя мимо ЖеЖе, споткнулся об ее ногу. С трудом удержал равновесие, но, к счастью обратил на себя внимание моей японки и широко, от всей души улыбнулся ей в ответ, получив улыбку в подарок. Собрался, было извиниться перед Жениной и уже открыл рот, как вдруг эта пожирательница японских миллионеров что-то сказала мне по-французски.
«Бабка работает под француженку на дальних рейсах в салоне первого класса»: мгновенно всплыла передо мной подсказка, и я решил задать Жене Жениной перцу:
- Мадам Женина предпочитает обращаться к соотечественникам на французском? Смею напомнить, что галантный век, да будет вам известно, почил в бозе и использовать французский при обращении к человеку, чья физиономия явно не носит на себе отпечатка пусть даже и ноги аристократа, по меньшей мере, моветон. Что до меня, то я хотел извиниться перед вами используя вполне привычные нам славянские местоимения и глаголы. Так что прошу простить, я не заметил вашей короткой, о! pardon, вашей маленькой, изящной ножки, которой вы столь любезно преградили мой путь. 
Японец вначале моей тирады принялся растерянно хлопать глазами, а затем на мгновение замер и стал напряженно вглядываться в мое лицо так, словно пытался вспомнить, где он мог видеть меня раньше.



ЖеЖе презрительно скривила лицо, отчего стала похожа на готичную Медузу-Горгону из мультфильма «Мифы Древней Греции» и процедила:
- Казззёл!
Я улыбнулся ей и, решив выиграть себе еще немного в «лотерею счастливого знакомства с японской красавицей», сел на соседнее кресло, на счастье оказавшееся свободным.  Перейдя на английский, дабы иметь широкую аудиторию, я принялся топить Женю Женину от всей души:
- Дорогая Женечка! Обозвав меня этим обидным словом, вы напомнили мне историю, случившуюся несколько лет назад летом, в Москве, возле ресторана быстрого питания «Макдональдс», расположенного на Ленинском проспекте…
На лице ЖеЖе стали появляться красные пятна.
- … так вот: стояла страшная жара, а движение по Ленинскому проспекту было парализовано в оба направления по неизвестной причине. Одна красотка, сидящая за рулем роскошного кабриолета спортивного «Lexus» не выдержав жары, выхлопных газов и мучившей ее жажды решила, поборов ментально-классовые противоречия снизойти до уровня простой смертной и выпить чего-нибудь прохладительного под сенью сводов оснащенного кондиционером зала «Макдональдса». Подрулив к зданию ресторана, она припарковала машину возле самого входа с правой стороны, и подняв крышу своего кабриолета, вышла из машины, небрежно захлопнув дверцу и, покачивая бедрами так, что впору было вешать на них табличку «занос 1 метр», проследовала к входу в ресторан…



В салоне первого класса, где все, безусловно, понимали английский язык, воцарилась полная тишина. Летели преимущественно японцы, а вид театрального искусства под названием «ракуго» или театр одного актера, в Японии довольно популярен и поэтому я мгновенно оказался в центре внимания. Лица всех пассажиров были обращены ко мне, а один мужик, которому было плохо видно, даже взгромоздился на кресло с ногами и с любопытством слушал меня, облокотившись на его спинку.
- … стоит заметить, что на руках красотки, для полного, так сказать, осознания окружающими ее крайнего пафоса и высочайшего снобизма имелись белые перчатки, доходящие ей до локтя, а на голове красовалась шляпка. Быть может, красотка решила двинуть на скачки, кто его знает? В это же самое время к «Макдональдсу» подъехал «жигуленок» какой-то последней модели. Чистенький. Новый. И вышел оттуда работящего вида мужчина, одетый в шорты и футболку. На ногах мужчина имел кроссовки, а на плече у него болталась спортивная маленькая сумочка. Он также направился к дверям ресторана и оказался возле них быстрее красотки в перчатках. Мужчина открыл дверь и прошел внутрь. Красотка в перчатках брезгливо поморщилась. Войдя следом за мужчиной в кроссовках, прямо у него на глазах, а также на глазах многочисленных посетителей «Макдональдса» с любопытством разглядывающих столь редкую рыбку, заплывшую к ним, она показательно сняла перчатку, ту самую, которой она коснулась дверной ручки после мужчины из «Жигулей» и выбросила ее в мусорный контейнер…



На лбу Жени Жениной крупными каплями выступил пот.
- … мужчина в кроссовках вначале растерялся и выпучив глаза уставился на красотку, которая в это время стала пробираться к прилавку, но его растерянность длилась недолго. Буквально около секунды. Затем он решительно подошел к дамочке сзади и влепил ей хороший пенальти, угодив ногой обутой в кроссовку точно под задницу! От такого пушечного удара красотка пролетела вперед как ядро, выпущенное из пушки, и смешалась с общей очередью любителей фаст-фуда. Мужчина же, подошел к мусорному баку и, также показательно сняв с ноги кроссовку, выбросил ее в тот самый контейнер. Зал «Макдональдса» сотрясли бурные аплодисменты. Все присутствующие устроили находчивому мужчине овацию. Все, дамы и господа, это конец истории.
В салоне первого класса раздался громогласный общий смех. Смеялись все, кроме Жени Жениной, которой я, пока никто этого не слышал, потихоньку сказал:
- Я рассказал это для того, чтобы вы поняли: не стоит дважды наступать на одни и те же грабли. Я, безусловно, джентльмен, но мое благородство не распространяется на потасканных куртизанок вроде вас, дорогая мадемуазель Женина. Я мог бы подрисовать этой истории большего шарма придав огласке тот факт, что ее героиня, та самая спесивая дрянь в перчатках, сидит сейчас здесь и это именно вы, однако воздержусь от этого.
С этими словами я встал и раскланялся перед восторженной японской аудиторией. Многие показывали мне оттопыренный большой палец и одобрительно кивали головой, а объект моих вожделений аплодировал не меньше остальных. Отметив про себя этот отрадный факт, я вежливо поклонился и пошел знакомиться с ангелом.