Ты больше не будешь ковыряться в носу!!! Не будешь!!! – яростно обтирая кровавые руки о траву, зловеще шептал Василий…
Боже, ну почему так чешется?! И не могу…руки…из-за этого скота!
…Ты постоянно ковырялся в носу. Смотрел на меня и ковырялся. Ты знал, что меня это бесит, но еще ноготь отрастил на указательном пальце правой руки…
Оооо! Ну почему так чешется?! – и Василий с остервенением начал шкрябать беспокоящее место.
… Дааа, ты отрастил ноготь. И всегда скандалил и орал, когда его пытались остричь. Теперь этот ноготь, вместе с пальцем, будет вечно у тебя в носу…
Зуд усилился, и Василий, наплевав на окровавленные руки, принялся чесать обеими.
… А еще ты рассматривал козюли, которые выковыривал из своего скотского шнобеля. Рассматривал и ел! Но чаша терпения переполнилась, когда ты на прошлой неделе сделал это свое открытие. Что если ковырять не сильно, а только слегка почесывать ноздрю, то можно чихнуть. Громко, блять, с соплями. Ты, сука говорил, что это сродни оргазму!
Не будешь больше ковыряться… И чихать не будешь… Я все сделал правильно. Все предусмотрел. Я знал, что ты всегда ходишь срать перед ужином и никогда в туалет, а сюда, за эту голубую ель. Тут я тебя и ждал. Как Робин Гуд. С поленом…
Василий вскрикнул от боли. Яростно начесывая, он сломал ноготь на мизинце левой руки.
Сука!!! Все ты!!! – и он пнул бездыханное тело.
Тело валялось рядом с кучками говна, по которым можно вести календарь исходя из степени сохранности и усушки. Указательный палец на правой руке тела отсутствовал, ибо присутствовал в правой ноздре покойного. Причем по обрывкам плоти, было понятно, что палец не отрезали, а откусили.
… За что мне это?!! Ну почему так чешется?!! Позорных насекомых у меня нет. Я даже побрил все там! Ну мою не часто… Но ведь и душ не всегда, а до раковины я не достаю – и Василий с новой энергией принялся чесать двумя руками яйца…
Наблюдая за этой сценой в скрученную газету, на манер подзорной трубы, тип в грязной майке грозно шептал – Ты не будешь больше чесать яйца!! Не будешь!! – свободной левой рукой он при этом со скрежетом чесал задницу. Звук скрежета перекрыл властный голос появившейся в алее рослой, мощного сложения санитарки – Психи!!! Быстра, мать вашу, на ужин!!!