Говорят, что Любовь – это в некоторой степени лекарство от скуки, типа энергетик, полюбил – и сразу стал совершать всякие поступки, действия, action! …Многие случаи любви так и не смогли меня убедить, верно, или нет, это предположение...

                                                              «А, паап?» 

Он сидел напротив сына и уже допивал свой утренний кофе. Сын, в силу малолетства приступал к своему какао.
- Пап, а паап, а вот мне в садике, Татьяна Сергеевна, вот, - он на юношески манер говорил Татяна, - она, вот нам сказала, что главное – это быть смелым, да?
- Да, сынок, конечно, это важно, - он медленно отпивает ещё один глоток.
- А вот Даше Коовалёвой я б-буду нравится, если я буду с-смелым? – прозвучал самый злободневный вопрос, ради которого и замышлялся этот разговор.
- Ну, конечно, сынок, куда ж она денется, - он смотрит прямо в глаза сейчас этому наполовину оформившемуся существу и восхищается им. «В твои годы я только за косичку мог их подёргать, а тут нравится – не нравится…»
- Паап, а пап, а ты смелый?

Он перестроился в крайний левый ряд и ворвался в скоростной поток. Курил себе на ходу и слушал ранние записи Эминема. Наш герой ехал на подержанном Опеле, а этот второй кретин на Нексии второго года. Тут, как специалисты бы сказали, всё дело решили гормоны, тот самый замечательный тестостерон, который помогает нам трахаться, злиться, выращивать мышцы и полно всяких нужных вещей.
  Они были рождены для этой искренней встречи в центре Москвы. Встали рядышком друг с другом, посмотрели. Один, коротко стриженый блондин, менеджер среднего звена в крупной фирме, а второй толстоватый неопрятный эксперт по живописи при культурном центре. Это была их дуэль.
  Встреча глаз, неуловимое для других движение бровей, полная грудь воздуха, дышать становится легче и даже приятнее. В эти мгновения зависти Шумахера и Барикелло, они впустили внутрь страсть неподдельную и чистую о которой эти гонщики мечтать не могли. Это был их настоящий Поединок, встреча судьбы.
  Худой слегка подгазовывает. Толстый усмехается ему уголком губ и делает погромче.
  Жёлтый. Остаются секунды, в этот момент только они есть друг у друга, весь мир эта полоса и светофор. «Пап, а ты смелый?»
Худой стартует первым и обходит Нексию на полкорпуса. Толстяк негодует, пересекает двойную сплошную цепляет зеркала жёлтого матиза и через ряд, на встречной настигает оппонента. (100 км/ч) При этом толстяк, готовивший выступление по значимости творений ранних голландцев в развитии искусства 17 века, давится сигаретой, давит на газ и яростно матерится. Водитель Опеля начинает жалеть, что не пристегнут, попутно замечая, что проскочил поворот ведущий в офис («А сегодня ежеквартальный отчет сдавать…»). Он выворачивает руль, (120 км/ч) жестоко насилуя старенький Опель и рассчитывает проскочить на мигающий зеленый. Толстяк же, (дополнительно к избыточному весу, страдающий ранним, как и голландцы, геморроем) вспоминает свою, юность, былые мечты, комплексы и онанизм в 19 лет, (девственности он лишился значительно позже) и, полный злобы, ворочая передачей входит в поворот (130 км/ч) вслед за Опелем. Они смотрят на дорогу неотрывно, но у них словно появилась дополнительная пара глаз и они исследуют друг друга, составляют психологический портрет, формируют образ, характер противника. Среди них нет ненависти, только борьба, ничего личного, сам понимаешь…Впереди ещё один зеленый (140 км/ч), трасса выворачивает на окраину, там уж он покажет наивному Опелисту, чем лучше молодая Нексия и кто, собственно, Король Дороги.

Михаил Горецкий, водитель грузового автомобиля КАМАЗ с номерным знаком У 133 КМ (23 регион), слушал радио Шансон, подпевал Кругу, не страдал, вез глазированные сырки, радовался жизни, в которой проблем у него было только – сын балбес-двоечник и 4 тысячи долга в игровых. Соблюдая правила, он поехал на зелёный знак светофора проехал 2,5 метра и ощутил удар. Как будто КАМАЗ икнул. Не торопясь, он выбрался из кабины. Закурил. Один врезался в заднюю ось, второй полностью смял себе крышу и застрял под прицепом с логотипом его хозяина.
- Живые есть? -  а в ответ тишина.
Он отошёл поодаль, докурил, отзвонился начальству и ГИБДД, присел на корточки и начал ждать...
Ах, нет, подождите, он ещё успел сказать:
- Во, гонщики, бля...
  Вот именно, здесь Вы Михаил Игоревич, абсолютно правы, бля.