Прах к праху…

    Его звали Витька. Он ездил на «Шкоде», курил план и спал с вице-мисс Сумы 2004 года. В свои неполные 20 он имел все, что нужно парню его возраста. Но была какая-то обреченность в нем... Просто он помнил…

    Страшно, когда хоронят летчиков… От удара о заснеженное болото огромный двигатель сминает в два раза, а гнутые куски обшивки секут ближайшие сосны…. Тел просто не остается… Кто знает, почему они не катапультировались… Быть может, штурман, совсем еще зеленый лейтенант просто поверил в майора… А майор, чей налет насчитывал не часы, а месяцы, не смог покинуть серебряный МиГ… Не смог бросить самолет, который знал дольше собственной жены…

А, быть может, просто что-то заклинило в катапультном кресле, и две ярко-красные рамки не сработали. 

    Какая кому уже разница… Они погибли, и не осталось даже тел. То немногое, что нашли, отправили на экспертизу. А хоронили землю. Просто набрали на том болоте два мешка земли, освятили в церквушке и захоронили с почестями… Все знали, что там, в гробах, лежат лишь мешки с песком… Но над ними рыдали. Рыдала, держа за руку сына, молодая вдова майора. Рыдали еще совсем не старые родители и бледная, заплаканная сестра лейтенанта… Офицеры смотрели вниз… Тогда хоронили песок… Но холодному серому цинку с землей внутри отдавали честь… Над гробами с влажным серым песком хлопал последний салют… Стреляли холостыми из АК… весь полк собрался на кладбище, чтобы предать земле землю… И всем было грустно.

    А на холодном ветру, держа за руку плачущую маму, стоял Витька. Семилетний мальчик с тощей шеей и большими глазами. Он не плакал. Не мог, когда рядом рыдала мать… Он просто сжимал покрепче бледный кулачок и мечтал, чтобы все это продлилось еще чуть-чуть… Он боялся идти домой. Он знал, что мама снова запрется в комнате, и весь день оттуда будет слышаться вой. Точно такой, каким воют волки в мультиках…

    Так хоронят летчиков. А их детей потом растят отчимы… Отчим может быть веселым… он может катать на машине и дарить велосипеды… он возьмет на рыбалку и научит разводить костер… Но он никогда не станет похожим на папу… На того папу, что был настоящим летчиком. Что носил погоны. Что сажал тебя с улыбкой в кабину своего НАСТОЯЩЕГО самолета… Что погиб… не умер, а погиб…

    -Чужой мужик, устраивает твою жизнь и трахает твою мать…
    Витька идет один, по ночной улице… Пьяный в хлам, он шатается и беззвучно плачет… небрежно вытирает слезы ладонью… Зачем все было так… Зачем… Витька ведь даже не помнит его лица…. Ни одной фотографии не осталось… Только смутный образ из самого детства… Но он, почему-то, засел где-то внутри и не хочет уходить… Может потому, что тело так и не придали земле? Только зарыли с почестями мешок болотной грязи…