ЭПИГРАФ
«монопенисуально - это какое-то лживое чмо, вот кого я буду убивать, такую хуйню напердело, от первого до последнего пука. Я точно его узнаю и урою, потому что вот ты,  можешь его(Бэма) нах послать и это нормально, а это трусливое чмо исподтишка в карман насцало и довольно. » (С)



Вот и сегодня сорок дней. Сорок дней назад родился мальчик у моего друга. Сорок дней назад умер Серега. Два разных события, противоположных по смыслу, но срок одинаковый. Вечером, выпив водки на поминках, мне в голову стукнула мысль. Вдруг мы не правильно понимаем нашу жизнь? И то, что мы рождаемся, растем, взрослеем, стареем, умираем, на самом деле происходит в обратном порядке. Сначала умираем, а потом становимся, все моложе и моложе, и, в конце концов, прячемся в утробе матери. И с нашими родителями происходит все, то же самое, они молодеют и исчезают, сползая мутными капельками спермы по ногам наших праматерей. И все, что мы помним к закату жизни, на самом деле еще только произойдет. Все еще будет, Но с каждым моментом стирается память, и мы молодеем, забывая наш старый опыт. И нет смерти, есть только вечная спираль жизни.

Нет, видать вчера я сильно перебрал. Такое в голову стукнуло, что едва сам крышей не протек. ВРЕМЯ, НАЗАД! Раньше была такая музычка «Время, вперед»  называлась. Даже заставкой была для программы «Время». А еще были всякие смешные передачи, на которых стареющая уже тогда примадонна отрабатывала свою популярность. Сранная попсовая тусовка уже тогда отличалась отсутствием какого-либо вкуса, и рифмами кровь-любовь-морковь, и музыкой в стиле бля минор.
В конце восьмидесятых я и увидел впервые Радиошу на первом канале ТВ. Самая первая рэп-группа в СССР - «Черное и белое»

Через три года в Питере я с ним познакомился. Это был веселый и умный парень, вечно стебущийся над большой сценой и попсой. Он организовывал какой-то благотворительный концерт. И, каким-то непонятным макаром, нас занесло в эту тусовку. На сцене пели нудными пидарастическими голосами какие-то неоновые мальчики, потом выступали полуживые мастера  единоборств, потом вышел известный экстрасенс,  потом фокусник, и каким боком там были рокеры, я до сих пор ума не приложу. Но мы там были. И даже на всеобщем попсовом фоне выгодно отличались из общей массы.  После концерта, Серега зашел к нам, - Заебись отыграли, уткнули носом в говно попсу. Но без них никуда, Их продусер-сука, пидор  везде сует. В любую помойку, -Серега разговаривал матом,- лишь бы пристроить своих милых дружков, пораскручивать.
-Да, ладно тебе, Серег, не парься,-  я  похлопал его по плечу,- дунешь?
- А вот легко.
- Слушай, а центр Киселева здесь причем? Благотворительные концерты вроде не его тема.
- Да тема то, моя, просто я в «Черном-белом» рэпил, ну и вписался в центр. А сейчас под его крышей концерты леплю.
- Да ну на хуй, «Черное-белое» вас же еще когда по телеку показывали, что не раскрутились?
-Ну нахуй, там же пидары одни, ну или прима. Та вообще мальчикам проходу не дает. Мы в звездную тусу сунулись, вроде поперло, потом началось. Подкатывают такие сладкие, бля, аж противно смотреть на него, а он продусер. У него очко светится голубым огоньком, а он, сука, главный продусер очередного голубого огонька.
- Что все так печально?- я слегка ошалел от такого ответа,- одни пидары?
-А хулеж ты хотел, - шоу бизнес, или ты ебешь или тебя ебут. Завтра съемки клипа в павильоне Ленфильма пойдешь? Там Дибров будет Киркорова снимать.
-Ну на хуй, если только с большой, толстой палкой, таким шпицрутеном, я его давно отпиздеть хочу, и чтоб не просто так, а по настоящему, по-дворянски, чтоб впереди шли слуги и лупили его, и гнали со сцены. А за ними шел я гордый такой и весь в белом.
-Хааааа, Леха, ничего у тебя фантазии.- Серега выпустил тонкой струйкой дым, закашлялся.
- Да уж, фантазия должна быть впечатляющей и достижимой. Слышь, Серег, а мы завтра на съемки фильма идем. В Румянцевском саду, на Ваське, погнали с нами?- я затянулся, сладкий немного прогорклый дым запершил в горле. – Там кино снимают модное, неформалов нагнали немеряно.
-Нет, мне завтра по любому надо быть у Диброва, - Серега, снял пятку, протянул мне, - Так что брат, извиняй, буду смотреть на смазливые личики, и одежду в рюшечках.
-Ты там, Серега, в штаны сковородку положь, чтоб, если напрыгнут, хуй сломали.
-Да ну тебя совсем, ко мне не подходят уже, боятся.- Серега пожал руки, и качающейся походкой, немного пришаркивая, потопал по коридору вниз.

На следующий день мы всей командой притащились в Румянцевский сад. Столько света этот неухоженный уголок Васильевского острова не видел всю свою жизнь. Из-за каждого куста светили софиты, огромные фонари и световые пушки. По садику носились толпой молодые хипаны и хипушки. В центре аллеи на скамейке сидел Силя, и играл на гитаре что-то грустное. На сцене, какие-то идиоты изображали команду, лабающую хард-рок. А немного в сторону от всего происходящего на скамейке сидел Караченцов и негр. Вокруг них суетились люди с камерами и светом. А Карачецов с негром старательно тянули касяк, так что актер даже закашлялся, и у него потекла слеза. А на центральной аллее, на скамейке разворачивался уже свой сейшн, Силя играл свои немного грустные реггея,  да и мы ударяли немного рок-н-роллом по ушам пестрой публики.

Съемка крупных планов кончилась. К нам подошел негр, он был уже знаком с кем-то из тусы, протянул руку, - Здорово хлопцы,- и пошел жать руки по кругу,- меня Бэм зовут, - я пожал его немного холодноватую, сухую руку.
- Слышь, а Караценчов что, шмаль курит?
- Это по сценарию так. Он из Америки вернулся, а у него сын родился, я. Ну, так вот он и тусуется в парке. Вспоминает как, да с кем что было.
-О как все запутано, - хохотнул Швейк. – А в семидесятые, вроде как, ганджубас не курили?
- Да курили, скорее всего, - я махнул рукой, - Что, думаешь, что-то новое открыли? Да нифига. Вон ассасины, наемные убийцы у арабов. Их там целый клан был, так они от гашиша перлись и резали всех от уха до уха весело похихикивая.
-Дикие люди, блин – начал ржать Силя.
К нам подошел Караченцов, попросил гитару, заиграл что-то блюзовое. Запел своим немного хриплым надорванным голосом. Блюз был так себе, говно, видимо выдумал кто-то из авторов фильма, что-то про луну и прочее ля-ля, а человека перло, надо было выхлестнуть из себя эти эмоции. Подхватили импровизацией, собрали в кучу блюз. Да, автор даже не Мамонов, куда там Каунту Бейси. Все негры нервно курят. Так себе, блюзец, надергано ходов из классических канонов, слегка засвингован. Но как поет человечище! А травой накрывает не хило, и такой драйв начался, почти негритянский. А рядом стоит негритенок в ладошки похлопывает и ногами притоптывает. Степа Печкин морщит слегка нос, прикрыл глаза, импровизирует. Чем хорош блюз – своей простотой и вечностью. Начинаем петь свое, блюз он ведь прост, как частушка.
-Спасибо парни,- Караченцов встал, пожал всем руки, - на славу попели.

На завтра я приперся к Радиоше домой. Он, наверное, самым первым завел себе собаку - тихий  ужас – бультерьера. Я к собакам относился всегда спокойно, без экстремизма. Но, впервые увидав, мелкую крысу с поросячьими глазками немного обалдел: « Серега, что за хуета? Это кто? Собака или крыса-переросток? Или обкуренный поросенок? Это что блин, за ужасный мутант?
- Это бультерьер, бойцовская такая порода, у нее порог чувствительности понижен. Челюсти 20 атмосфер, что ли жмут? Ну, где-то так, пиздеть не буду, пока не пробовал.
В этот раз Серега загонял собаку уже пинками на балкон. С таким обращением я еще не сталкивался. Танюха, Серегина жена, засмеялась, - за то у Тирана есть настоящий хозяин, он его боится так, что ссытся иногда. А так, рвет всех.
- Лех, прикинь, Розика буль покусал,- Серега заблестел зубами,- конечно,  - он ему яйцо крутанул. Так тот в руку вцепился. Говорит порвал слегка.
- Серег, тебе бы яйцо крутануть, ага. Ты б его вообще съел.
- А я то что? У меня вон скотина на улице, на балкончике круглый год.
- Да уж, вырастил блин, растили крокодила, получилось вот это. Что всех бродячих собак в районе поел?
- Да ваще пиздец, срывается с поводка периодически, от него уже ротвейлеры на деревья залазить научились. Угу, я помню, срывается с поводка. Да-да, сам его и срываешь, потом носишься, как угорелый за псом. Особенно мне понравилось, как ты причитал: «Ой, сука сорвался, ах ты гад-нигадяй», А сам стоит и ржет.
-А хулеж не поржать, если смешно?
-Слышишь, Серега, а я вчера в Караченцовым познакомился. Клевый мужик.
-Да, этот такой, кремень. Не то, что наши пидарковатые «друзья». Сцуко, вчера наобщался до тошноты. Пиздец смотришь в его масленые глазки, а самому уебать с ноги охота. А самое главное, они это видят. Видят и боятся. А между собой ну все «праативные», «сууукааааа» и прочее жеманство. Бля, это манерничанье, уже вот где сидит. Вчера телепрограмму снимали в БКЗ. Короче хотел в живую выступать, все уже уговорил почти всех. Хуй там, теливизиощики приперлись, только плюсовая  фанера и все, хоть усрись. Убалтывал - убалтывал нифига. Ни драйва ни кайфа. Так я вышел, ломался - ломался, заебло, сел на авансцену, ноги свесил, микрофон в сторону отложил. А фанерка все крутится и крутится, первые ряды ржать начали. Оператор, тихо про себя матерится, картинку сделать пытается, а режиссер за кулисами галстуком своим волшебным поперхнулся, или хуем чьим? Ну, не важно. Со сцены вышел, он шипит, как кобра, матюгается, но жеманно так, что не поймешь, то ли ругается, то ли сука уже падмазывается.
-Я ему падмажусь.- в дверях стояла Татьяна,- я ему так падмажусь пиздец, куда лететь будет.
-Таньк, ты что эта? – Серега покрутил пальцем у виска – совсем что ли? Это же пидары.
-А мне похуй, пидары - хуидары, хоть Памела Андерсон откручу башку и все.
-Не, Памела – это святое, Серега начал ржать уклоняясь от Танькиных шутливых ударов по куполу.
-Ах, ты гавнюк, ты еще с Алкой переспи, она молоденьких любит.
-Ну уж, на хуй, умерла так умерла. Я с бабками не сплю. Прикинь у нее песок сыпется, а я его такой разгребаю и ну трахать. Тьфу бля, противно.
        

        *****
Проснулся от звонка в дверь. Настойчивого и отвратительного, особенно с утра в субботу. Есть такая порода людей, которые как Вини Пух. Ползу злой и сонный, какого хера еще надо?
В  открытую дверь входит негр, - Леха, Швейк умер.
-Подожди, - я еще не понял, не проснулся, - проходи, что еще раз?
-Умер Швейк, сегодня хоронят, похороны через час.
Я сел, закурил. Автоматически подносил ко рту не зажженную сигарету. Очнулся, поднес огонек к сигарете.- Когда, как, что?
-Не знаю, знаю, что надо быть в крематории в 12.

        *****

Он знал что умирает, 18 диагнозов поставленных год назад превратились в один. Рак крови, с метастазами. Он уже умирал один раз, и его откачали. Вытащили из небытия, из шока. Организм не выдерживал боли. Он смеялся и шутил. Ему не помогали обезболивающие, наркотики, он кричал ночами от боли. Спасал почему-то только коньяк. Не помогала, не спасала химеотерапия. Лекарства с таким трудом добытые за бешеные деньги не приносили ни облегчения, ни пользы. Он знал, что это конец. Все так же орала плюсовая фанера, крутились бестолковые попсовые клипы. А на авансцене сидел, улыбаясь, первый репер Советского Союза.

За окном снова холодный промозглый день, сорок дней нет Сереги. И снова перед глазами встают знакомые мне лица. Курехин, безбашенный умница, красавчег, гениальный и парадоксальный человечище. Майк, герой рок-н-ролла умер в подъезде с разбитой головой. Блек, умер, написав всего одну крутую песню. Свин (Андрей Панов) из группы «АУ» умер от банального заражения крови. Швейк, бросил торчать, мог играть на любом инструменте, но однажды не смог встать с табуретки, посерел лицом и умер от разрыва сердца. Радиоша, сгорел от рака. Блэкмор, Алекс Оголтелый, Дениска, Пашка Эльстер, Никита Зайцев.