Про готов я уж и помнить забыл, ясен пенис. Но контркультура, сука давеча ещё раз просраться дала. Залип я тут по одной соблазнительнице с городка нашего, со школы ещё к ней подкатывал, а тут уж совсем мочи не стало как взаимности захотелось.

Помню в годы чудесные литераторша-гюрза подъяснила нам, что ежели какой мачо синьёрину-одноклассницу за патлы хапает, так это любовь типа. На патлы я тогда размениваться не стал, рюкзаком зазнобу эту в пылу страсти отоварил, что бы уж наверняк в загс сразу. Забыл, сука, что на хоккей собрался и коньки там внутри. Ну хуйли, она как из больнички вышла, мне ещё больше нравиться начала, да и в плане интеллекта дистанция заметно сократилась.

А тут, значит, предъявляет она мне, что в столицу хотела бы выбраться, в клуб вечерний на модный концерт, дискотека «кому за тридцать» на районе ей типа еже не канает. Ну хуйли делать, всё ради любви. Тут ещё подвернулся перец один со двора. Охранник, говорит, в богемном клубе знакомый есть. Да и мне сфартило, мобильник нашёл и продал. Ну хуйли, предложил я ей окунутся в ночную жизнь столицы.

В пятницу помчались вечером. Я свитер лучший одел, куртку с полосками и надписью хонда. Она вообще вырядилась, трусы сзади до лопаток натянула. Мы с перцем этим, чтобы финансирование сберечь ещё на базе ноль семь раздавили, да накурись в умат.

В электричке ей чо-то прохладно было в таких-то трусах, мы ржали всю дорогу, а как на Царицино вылезли, решил я на такси разориться. Объявил чурбану на шохе, мол, в клуб Окно нам, прямо на красную ковровую дорожку, стольник за все труды, включая дверь открыть. Он бля икать аж начал, и остальные тоже. В итоге, пришлось на метро всё-таки ехать до Библиотеки. Мы с товарищем по дороге ещё остановку были вынуждены сделать, хуйли, свин догнал. Поточили у палатки слоек с котртофаном, да по пивку зацепили.

Прибыли мы в клуб, дорожки нет, в подвал какой-то спускаться надо, кореш- охранник сволотой меркантильной оказался, по двести срубил, ниточки ёбаные на руки повязал. Ну тут огляделся я, аж присел. Мрази одни кругом. На сцене мудень какой-то стихи читает непонятные под музыку, типа рэп, ну уж рэп-то я знаю, чай не дикий, но не люблю.

Тут ещё и негры были в комуфляже. Я на них залип, минут пять пялился, но пальцем потрогать побоялся. Пока столик ждали, какой-то злыдень мицубиси мне предлагал. Я про пробег поинтересовался, а он, сука, пальцем у виска покрутил и съёбся в хохоте. Ну еле столик выцарапали, в углу тёмном, бабки прикинули, пожалел я, что не верту нашёл. Ну взяли вискаря по соточке, подешевле который, да палочки кикие-то сырные, зазнобе – коктейль Б-52. Ей не понравился вообще, дрянь говорит. Потом за соседним столиком увидели, что его поджигать надо.

Тут спутник наш окуклился совсем и раскололся, что у него ещё лаве есть на кармане. Начали клубиться во всю. Я потом плохо уже в курсе, помню у диджея просил лучше радио включить, потом мы медляк плясали по центру пещеры этой ёбаной, потом в сортир я пошёл.

Возвращаюсь в этот вертеп, а к жене моей будущей вурдалак какой-то с разговорами пристаёт. Ну я выдохнул, за жало его цоп, пойдём, покурим говорю. Ну он так говорит, пойдём мол. Я зажигалочку в руке тискаю, за ним по лестнице поднимаюсь. Как на воздух вышли, хуяк, нету его. Съебался, наверное, в сторону метро, сцикун московский. Я назад в клуб щемлюся, а мне хуй, даже с ниточкой не пускают. Тут из подвала мордатый какой-то подельника моего с невестой выводит. Она мне и разъяснила в доходчивых выражениях, что сцикун этот тапа администратора был, просил за другой столик пересесть.

Короче, как в городок свой вернулись, я и не помню уж. Подельник по дороге ещё проебался, а подруга весь мозг мне с утра выебла и теперь не даёт. Вот так из-за рэперов ебаных потенциальная семья распалась. Суки, одно слово.