Все описанные мною события произошли в разное время, но одинаково глубоко врезались в мою память.
* * *
Невыносимая жара, несвойственная для начала июля, сдавливала своими потными руками горло. Люди прятались по затененным, более-менее прохладным щелям и старались не выходить на улицу под убийственные лучи солнца. Я и мои друзья-однокурсники были не исключением. А потому еще накануне вечером мы решили пропустить очередной день летней практики и остаться в общаге.
С утра, закупив по открытии ближайшего гастронома разливного пива ( около 20 литров) и сушеных бычков, мы удобно расположились в комнате у Сергея и начали играть в преферанс. «Ленинградка» обещала быть долгой и напряженной. Пуля – 70. Вист небольшой, но при возможной непрухе «папандос» на три-четыре стипендии был гарантирован.
Азарт игры и холодное пиво делали свое дело – отвлекали от адской жары. И все же время от времени кто-нибудь из нас, находясь на прикупе, подрывался с места и бежал в ванную, чтобы быстренько принять холодный душ. Что же касается игры, то мне везло. Карта шла, как никогда. Мизера, неотвистованные 8ые и 9ые. Я уже начал мысленно потирать руки в предвкушении халявного пива, на которое обязательно заработаю по окончании игры. Однако доиграть нам не удалось…
Около 2 часов пополудни вернулся сосед Сергея – вечно угрюмый, молчаливый полу русский, полу латыш Антон. Вяло, ответив на наши приветствия и предложение хлебнуть пивка, Антон исчез в ванной.
- На свидании был, - сказал хозяин комнаты. Только он сегодня на удивление мрачный. Обычно от Светки приходит веселый.
Через пять минут Антон, освежившийся под душем, подсел за наш игровой стол. Попивая пива, он смотрел отрешенным взглядом, на то, как мы шлепаем картами.
- Как Светка? – спросил один из нас.
Антон ничего не ответил. А вот по лицу было видно, что у парня нелады с девушкой – оно стало каким-то восковым, на глазах появилась влажная поволока. Антон судорожно двинул кадыком и потянулся за стаканом с пивом. Все поняли, что тему отношений Антона и Светы лучше не трогать и переключились вновь на игру. В комнате вновь зазвучали похабные шутки, смех и пивное порыгивание.
Последующие события остались в моем мозгу, словно бы запечатленные с помощью замедленной съемки. До сих пор вижу, как Антон, поставив на стол гранчак, встает и направляется к настежь распахнутому окну. Постояв у него с секунд пять , перегибается через подоконник и соскальзывает головой вниз. Восьмой этаж…Я вскакиваю с криком «Держите…», но цепляюсь ногой за игровой столик и падаю, въезжая при этом головой аккурат в угол одного из стульев. Последнее, что врезалось в память в тот момент - завораживающая мелодия до сих пор непонятной мне, загадочной «Enigma» . А именно «Return To Innocence».
* * *
А вот эта история произошла спустя несколько лет. Было такое же жаркое лето. Я только-только вступил в законный брак. Я и моя жена сидели на балконе и курили. Вернее – курила она, а я лишь вдыхал запах дыма (не курю очень давно). Вдруг Виолетта обратила мое внимание на девушку в доме напротив, сидящую на подоконнике.
- Погляди ! Странная какая-то! На лице просто боевой раскрас индейцев. А вид, вид-то какой мрачный. Не уколотая ли она случайно...?
Я тоже заметил девушку-подростка. Присмотревшись к ней, я сделал заключение:
- Да она «гот». Потому и такие черные разводы у глаз и бледное лицо.
- Чего-чего? – переспросила жена.
- Ну, готты ! Молодежное течение такое. Малолетки мажут вывески белой пудрой, а поверх кладут черный макияж …
Тут я осекся, так и не дорассказав , чем «готы» отличаются от обычным ПТУшнков. Девушка с окна потянулась за чем-то в комнате. Как я понял за дистанционкой, поскольку тут же двор наполнила столь ненавистная и пугающая «Return To Innocence». Тело пронизала боль и дрожь. Я инстинктивно поднялся на ноги. Эту композицию я не слышал ни разу после самоубийства однокурсника. И тут вновь – «Enigma» , широко распахнутое окно, странного, депрессивного вида тинэйджерка. Но ничего страшного в тот день не произошло. Посидев еще с три минуты на подоконнике, «готка» спрыгнула на пол и исчезла в глубине квартиры.
И все же мои нехорошие предчувствия меня не подвели. Спустя недели три, мое внимание привлекли крики о помощи, доносящиеся со двора. Выглянув вниз, я увидел у стен соседнего дома кучку людей, сгрудившуюся у тела…Да-да, той самой девушки «гота» гота. Рядом с ней , упав на колени, билась в истерике мать. Девушка шевелила пальцами руки и что-то говорила. Но опять же – все это у меня в памяти осталось, как в тумане. Зато отчетливо помню – затапливающую двор звуками мелодию «Return To Innocence»
* * *
Позапрошлым летом ехал я в командировку. Трасса Москва – Симферополь , как и всегда летом, была перегружена. Кто ездил по ней то, знает что чем ближе к Крыму, тем сложнее рельеф магистрали. Крутые подъемы и спуски один за одним. В машине я как всегда был на заднем сидении. Лучшее занятие в дальней дороге, если не за рулем – спать. Этим я в течение первой половины пути и занимался.
Выдернул меня из царства Морфея резкий толчок, визг тормозов и протяжное водительское « Бляяяяяяяядь! Ёёёёёёёёб твоюююю….» Спросонья я не сразу-то и понял, что мы съехали в кювет, что впереди произошла чудовищная авария, что только прекрасная реакция водителя позволила нам самим избежать столкновения с впереди идущей машиной. Выйдя из машины я поплелся вслед за водилой к месту автокатстрофы. От увиденного там меня долго рвало.
«Тойота» ( новгородские номера) шла в Крым. Торопились на море, твою мать! Выскочила на встречную и врезалась в девятку, на которой домой возвращались питерцы.
Части человеческой плоти находили за десятки метров. По ментовским сводкам в аварии погибло 9 человек. Но на самом деле их было десять. В машине с санкт-петербуржскими номерами была беременная девушка.
И все же главное не это. Судорожно выплескивая на землю содержимое желудка , я прислонился к одной из машин, которые оказались возле места происшествия. Хозяин джипа, выскочивший на помощь пострадавшим, не выключил в авто си-ди плейер, и по степи над разорванными в клочья телами несчастных россиян, над ошалевшими свидетелями трагедии разливалась чарующая, непонятная и страшная «Return To Innocence».