Ловушка первая

Ловушка была построена по всем законам древнего, веками освященного искусства, так же умело, соразмерно и неосознанно, как муравьи строят свой муравейник, а пчелы – свои соты. Маленьких, практически незаметных капканов было много. Но лишь в своей целостности они представляли собой огромный  лабиринт, только снабженный указателями: налево пойдешь…, направо пойдешь… И один из вариантов всегда был безусловно приятней. Делая будто бы абсолютно свободный выбор, дичь шла именно туда, куда вел ее охотник.

***

Лида считала свое имя неблагозвучным. Ее совсем не утешали стихи про «хорошую девочку Лиду». Как человек, серьёзно занимающийся музыкой, она была очень чуткой к звукам жизни и речи. Все знакомые давно привыкли звать ее Лилечкой, Лилией. Она и впрямь походили на цветок: нравом и ростом с ангела, ласковая и улыбчивая.
Несмотря на нежные музыкальные пальчики, Лилечка, выросшая без мужчины в доме, способна была выполнять традиционно мужскую работу. «Главное здесь не сила, а умение», - приговаривала она.

- Чтобы тебя любили и тобою дорожили, - говорила Лилечке мама, - надо, чтобы другой вкладывал в тебя силы, время, средства, приятные эмоции. Тогда ему жаль будет с тобою расставаться – ведь это расставание с частью самого себя.

Лилечкина мама сама слишком много вкладывала в мужа, не принимая ничего взамен, в результате и воспитывала дочь одна.

В этом году Лиля  начала заниматься музыкой с детьми на дому – и семейному бюджету подмога, и педагогический  опыт приобретается.
Кто же знал, что именно это обстоятельство станет краеугольным камнем в строительстве ловушки – ловушки то ли для себя, то ли для другого.

В радостном предвкушении выходных и рыбалки Влад зашел к старшему брату за палаткой. Дома была сноха, которая несказанно обрадовалась:
- Владик, милый, как хорошо, что ты пришёл! Отведи Арину на музыку. Тут недалеко и недолго. Я не ожидала, что тесто так быстро подойдет. Вернетесь, а пирожки уже будут готовы!

Сноха знала слабость Влада к вкусненькому.
- Пойдем, пойдем! - запрыгала девочка. – Услышишь, как я играю, и на мою учительницу посмотришь. Знаешь, какая она красивая!
Ну не отказывать же любимой племяннице?
- Лилия Александровна! Лилия Александровна, а я сегодня с дядей Владиком пришла!
- Лилия  Александровна, а дядя Владик тоже музыкант, - сказала Арина, когда урок закончился. – Он на гитаре играет и поёт.

Пришлось сыграть и спеть. (У Лилечки была и гитара). Спел собственное, сочиненное в минуты неясных томлений и ни к кому конкретно не обращенное. Теперь казалось, что к ней:

Летним днем или весною
Прибегу к тебе ручьем,
Чтобы ты была со мною
Утром, вечером и днем…

Лилечка разрумянилась – песня понравилась.

Она накормила гостей собственными пирожками, которые оказались не хуже, чем у снохи. Потом выяснилось, что Лилечка любит рыбалку, костер и походы. Затем необходимо было заменить перегоревшую лампочку (на самом деле, Лилечка бы сделала это быстрее и успешнее). Опять звучали песни, и Влад подумал, что у него никогда не было еще такого внимательного слушателя.

***

Оба были влюблены. Однако при всей своей влюбленности Лилечка не потеряла головы . Голову потерял Влад.
- Лилечка, цветочек мой снежный, будешь моей женой?
Она только коротко вздохнула в ответ.

***
Западня захлопнулась. Оба – и ловец, и ловимый - остались живы. Мало того, именно подобные ловушки помогают появлению всё новых и новых жизней.

Ибо нет в этом мире более желанной и сладостной ловушки, чем любовь.


Ловушка вторая

Влад был, что называется, интересным мужчиной. Низкий завораживающий голос, сильные руки, русая кудрявая борода. Он играл на гитаре, пел и был душою компании. Но женщины его интересовали постольку-поскольку, сеть, любовно сплетенная женой,  оказалась прочной.

Истинной страстью Влада была дача. В нее он вкладывал время, деньги, силы. Дача была истинным домком-теремком, в котором всё было лучше, чем в городской квартире: мебель, посуда, книги.
В конце октября Владу позвонил сосед по даче:
- Нет, ты представь, вот гады! Опять в дом залезли! Не столько забрали, сколько раскидали и испортили!
- Срочно беру отпуск и укрепляю дачу! – решил Влад. – Чтобы в мой дом – мою крепость да кто-то грязными сапожищами?!

Дети были уже взрослыми, жена уезжала в санаторий, для связи был сотовый телефон. На настойчивые вопросы дочери о том, да как же он будет там один, Влад твердо заявил, чтоб не приставали и не беспокоили. Закупив запасов на месяц (магазинов рядом не было), Влад отправился на дачу.
Ветром оборвало провод, электричество отключили, сотовый вскоре разрядился.

Но работа кипела, оторваться было невозможно. По вечерам что-то готовилось на скорую руку на газовой плите, и снова кирпичи, цемент, металлические листы.
- Так-так-так! – потирал руки Влад. – А вот придут они, голубчики, станут ломать дверь, а за дверочкой-то стена! То-то удивятся!


Скоро доступным внешнему миру остались лишь чердачное окошко, в которое не пролезет и ребенок, и окно на третьем этаже, к которому была приставлена большая лестница и привязана веревочная. Влад всё-таки был очень предусмотрительным человеком!  Именно это окно Влад собирался оставить в качестве единственного входа в дом.
- Мы с женой похудеем, а дети явно укрепят своё здоровье, постоянно поднимаясь и спускаясь по этой лесенке, - с удовлетворением подумал Влад о себе как об очень заботливом семьянине. – А если гости будут ездить пореже, то, может, даже и неплохо? А уж что касается тещи!.. – И Владу стало радостно.

Закрепляя изнутри последние металлические ставни, Влад уронил приставную лестницу, которая заодно сорвала и веревочную. Прыгать с третьего этажа Влад не решился. Спускаться на простынях человеку солидного положения и веса  показалось глупо. Связь с внешним миром была потеряна окончательно.

По утрам, когда робкий луч света проникал в любовно сделанные крепкие ставни, Влад влезал по внутренней лесенке на чердак и кричал в окошко: «Лю-ю-юди-и-и!» Но лишь хрусткая морозная тишина была ему ответом.

По ночам стал наведываться домовой. Сидел, пятерней расчесывал свою бороду и с завистью посматривал на бороду Влада. Поставленную в уголок рюмочку выпивал, вареной картошкой закусывал, но в разговоры не вступал.

Однажды пришли воры. Попытались взломать замурованную дверь. Обнаружив скрывающийся за ней монолит, плюнули и ушли, прихватив с собою обе лестницы – деревянную и веревочную.

Оставалось только ждать жену. Никогда, даже в самые молодые и жаркие годы, он не мечтал так о ее приезде.

Ибо нет более прочной и крепкой ловушки, чем та, которую человек построил себе сам.
    
Ловушка третья

Жена опять пожаловалась, что в доме завелась мышь. Действительно, что-то шуршало по ночам, стал пропадать – даже с верхних полок – шоколад. Влад объявил настоящую войну непрошенной гостье: мышеловки с сыром и с любимыми мышкой конфетами, липучие коврики, отрава всех мастей и видов. Но отраву мышка не ела, липучки обходила стороной, однако сыр и конфеты исчезали бесследно.

Продукты, а особенно сладости, стали прятать в небольшой – естественно, не зажженной - электрической духовке. Стоило только открыть в ней дверку, как запах шоколада густыми волнами наполнял комнату. Именно это и натолкнуло Влада на идею простой и, как ему казалось, эффективной ловушки.

Но вслух он говорить ничего не стал, потому что с некоторых пор ему стало казаться, что мышь просто подслушивает их разговоры с женой.

В духовку были положен свежайший шоколад, дверка приоткрыта. Влад затаился в темноте. Через некоторое время мелькнула тень, послышалось шуршание. Влад захлопнул дверку и закрыл ее на защелку. Быстро принес заранее подготовленное ведро с водой, поднес его к дверке и открыл ее. Что-то плюхнулось в воду.

В темноте ничего не было видно. Влад быстрее выбежал с ведром на улицу.  Неяркий свет окна и звезд помог наконец разглядеть мышь, ее нежно-сиреневую шкурку, изумрудно-зеленые глаза, шесть хорошеньких лапок  с ярко-розовыми коготками, цвет которых – как явно почудилось Владу – был создан с помощью лака для ногтей. Мышь (если вообще это была мышь) не казалась испуганной, она спокойно плавала в ведре, вопросительно поглядывая на Влада.

- Эх, ну разве поднимется рука на такую красоту? – вздохнул тот, осторожно наклонил ведро и вылил из него воду. – Ты уж лучше в бане поселись, я тебе туда конфеты носить буду. А захочешь, так и побеседуем.

Мышь благодарно взглянула на Влада, что-то пискнула и исчезла под баней. Лишь напоследок мелькнул хвостик с бантиком на конце.
Светили звезды, ночь была тиха и нежна. На душе было легко и весело.

Ибо нет более радостной ловушки для нормального мужчины, чем та, из которой можно выпустить кого-то на волю.


ЗЫ. Или я не прав, падонки??