Песателем ты можешъ и не быть,
Но запостить хуйню хоть рас – обязан.
И ЧиПом пекасо чморить,
И уебать вреале веркина, зоразу...


  Написано по настоянию районнава психаневропатологоанатома, реткава специалиста по сумеречным состояниям, атягасчённым внезапными приступаме графамании, проста светлай душы челавека.

  ...Однажды весной, во время завтрака к нашему столу подошёл прапор и ткнуф в нашу сторону пальцем объявил:
- Ты, ты, ты и ты, севодня после обеда песдуете сопровождать груз в Москву, ввиде короула.
Мы ответили: - Есть! А про себя подумали: - йййэсс, бля!
А што нужно салабону? Путешествия, приключения, и дедушки, отдохнут от нас апятьжэ. Сплашной пазитиф.
    После обеда загрузили очень военно выглядефшие деревянные ящики в 131-й крокодил, много ящикоф, сколька – не помню нихуя. Рысью сбегали в оружейку, получили свои АКМы и потроноф по рожку. Фсе боевые потроны забрали, сцуко, больше в нашей части не было беспесды. И неспеша поехали в Вильнюс, на железнодорожный вокзал.
    По дороге получили инструктаж от прапора:
- Я, типо, начальник караула. Поедем в пассажирском вагоне, поэтому сидеть тихо, вести себя прилично, вопщем, не высовывацца и бдительности не терять. Везём секретные шопесдец телеграфные аппараты на уничтожение.
Вопрософ с нашей стороны не последовало. Вопросы - последнее дело в армии.
    Въехали со своим крокодилом прямо на перрон, к поезду «Вильнюс – Москва», к купейному вагону номер 6. И стахановскими темпами стали таскать ящики. Два купе забили по самые верхние полки так, што оставались только по два караульных поста в положении «лёжа». А в третьем купе расположился наш начальник караула и подъехавший к отправлению майор, зампотех. Заперлись по своим постам и вогончег тронулсо. Часа через два, после таво, как устроились на этих ебучих ящиках и сожрали пайку, выданную в дорогу, внезапно поняли, што вопросы задавать фсётаки придёцца.
    Вопросы то простые, фчёмта даже физиологичные, но решения требовали. Как быть с такими функциями оргонизма, как пакурить, пасрать и пахавать на следующий день. Паравоз то только во фтарой половине дня на место примчицца. Ну, отделегировали одного, а сами ебальники в проход высунули и слушаем. Начальник короула оказалсо уже в ощутимом алкогольном угаре, поэтому был категоричен и где то даже патетичен:
- Курить, сцать и жрать ходить по двое. Оружия из рук не выпускать. Фсё.
Это, наверное, видок тот есчё был. Прикиньте, два еблана с АКМами песдуют в тамбур покурить. А на утро есчё и в рестаран через два плацкартных вагона. Ф такой же экипирофке. Пёрло нас, салобоноф, от этого реально.
    Прикатифшись на Белорусский вокзал, подождали пока исчезнут фсе пассажиры и перегрузили ящики в мошину. Попетляв по Москве полчаса, причалили на каком то заводе, на окраине. Там нас определили в аццки недостроенную казарму, забрали стволы в оружейку и охуенно обрадовали. Типа, фсе эти, порядком зоебавшие телеграфные аппараты мы будем демонтировать сами, своими силами иниибёт. Нунахуй... Три дня мы фпятером с прапором, в пустом, полузаброшенном, но запертом снаружи цехе ковыряли эти телеграфы. Да не просто разбирали, а сортировали, железяки-шестерёнки в одну кучу, а проводки-ризистары в другую, блять. А зампотех в это время проворачивал свои делишки и не видно его было нихера.
      Когда закончился этот техноперформанц, зампотех появился около КПП завода на приобретённой им дваццать четвёртой «Волге», такой, с кузовом универсал, грабавоз, кароче. Довольно поёбаная «Волга» бледно-поносного цвета. Довольный, сцуко, а мы небритые, помятые, вонючие и злые. Причём фсе пятеро. И опять радость. Возвращацца будем своим ходом, на этом самом грабавозе. Я, говорит, поеду на поезде, а племянник мой домчит вас с ветерком. Ну-ну...
      Зогрузились, вопщем, в эту колымагу, вещьмешки, автоматы и шинели сложили в багажник. И сидушку одну, для самого тощего, там же откинули. И понеслись, блять.
На трассе ебануло заднее колесо. Поменяли. Только поехали опять, прокололи фтарое. Тут уже пришлось монтировать в походных условиях и менять камеру. Ночью, где то в бульбашии, оторвался глушитель. Вапще, падла, по самые штаны. И к тому же мотор заглох и заводицца отказывался. Толкали мы эту хуету, толкали... смотрим, афтобус едет.
Но нас увидел и остановился метрах в стапятидесяти. Мы начали орать, руками махать, мол на буксир хотим сильна. Но этот педораз развернулся и быстро съебал обратно. Ну не сука, а?
      Но фконце концоф грабавоз наш ожил и последние триста км мы хуярили как на вертолёте, с диким рёвом агонизируюсчего механизма...

  Вот такое весёлое путешествие имело место быть в то, я думаю, незабываемое время, когда пришлось отдавать воинский долг Родине. Искренне нодеюсь, што обострения аццкой графамании у меня больше не будет, и я останусь вменяемым и полезным членом опщества. Аминь.

                                                                                              Ебитесь в рот (с),
                                                                                              ваш фтыкатель РобЗомбе.