В тот самый день борьбы со СПИДом,
Когда на Корте Касе Ново
Глядел орел стальной на юг,
На Кампо Санта Маргарита
Стоял унылый Казанова,
В карманах сицилийских брюк

Держал он влажные ладони.
Стоял и думал он о бабах,
Об их напудренных телах.
Несло с каналов вязкой вонью,
И даже от небес шел запах
Как символ мирового зла.

По площади несли монашку,
Ей стало дурно от зловоний,
Ее несли скорее в тень!
И Казанова, вынув фляжку,
Дал ей отпить немного.  В стоне
Монашки – в этот теплый день –

Сквозили холод и таежный
Огонь мелькнул в ее глазницах,
Она шепнула: «Данке шён»!
И сразу трепет невозможный
Пронзил навылет сицилийца.
Да, Казанова был влюблен!

Влюблен в сибирскую монашку,
В ее блондинистость и в верность
На небе сущему Христу.
Пусть мир похож на каталажку,
Пусть нашим телом правит тленность,
Нашел герой свою мечту!

Тарам-парам
И ту-ту-ту!

Ступай до ЗАГСа, бравый Казанова!
И лир с пиастрами ты стряпчим не жалей.
Любить монашек – это ведь не так уж ново,
Но звать их замуж тоже не новей.

Эй, горько-горько, горько-горько
Эй, Тамада, – еще налей!

В Сибирской старенькой лачуге
Найдешь ты кров, любовь, очаг.
Расскажешь ты своей подруге,
Как чуть от шанкра не зачах.

Но Сонечкой Мармеладовой,
                  С улыбочкой адовой,
Вошла ты в жизнь распутика,
                  Нашла ты верного спутника.

Спасибо, монашенка, а теперь пьянка!
Он итальянец, ты почти итальянка!

Деды курят махру и хрен,
    Забитые в козию ножечку!
Дети притихли давно во дворе,
    Изучают издохшую кошечку!

А молодые танцуют, пляшут,
гогочут, встают на столы,
Даже луна ухмыляется,
Кривобоко топорщась из мглы. 

Весело, весело, весело, весело,
Здорово, здорово, здорово!
Гуляет все село!
Пьет Казанова!

Ура!
Финал!
История мудра!
И красива, как Гранд-Канал!

(с) 2006 Владлен Мушкетов