Миша оглянулся по сторонам и неприятно поёжился: он стоял на безлюдной железнодорожной платформе. Большего он разглядеть так и не сумел. Вокруг всё было затянуто ноябрьской влажной мглой. Где-то дальше, за железнодорожным полотном, виднелась грязная полоса отчуждения, корпуса и заборы заводов, а также огромный хребет автомобильной развязки. Лишь это намекало Мише на то, что он находится среди цивилизации и всё таки имеет призрачные шансы добраться домой.
Миша вгляделся вперёд. Ничего, кроме ярко-красного запрещающего сигнала железнодорожного светофора он не увидел. Опёршись на мокрые железные перила, он тупо уставился на жёлтые огоньки, мерцающие в тумане, и в который раз начал себя отчитывать.
Ну зачем надо было оставаться так долго? Ну зачем надо было провожать эту конченную тёлку неизвестно куда. И в конце, концов, кто его просил мешать коньяк с вином и шампанским.

Мише было холодно. Ветер немилосердно налетал на съежившегося гуляку, заползал под довольно тонкую курточку, кусал Михаила и заунывно завевал, витая среди бетонных стен станции.
«Блять…», - думал Миша, - «Лежал бы сейчас дома, на кровати, смотрел бы какое-нить кино по телеку, в тепле… ну какого я попёрся… пиздец».
Денег на такси у него не было, к тому же в этот час никакого движения машин не предвиделось и лишь изредка, где-то наверху, по мосту, слышался одинокий шум проезжающего авто. Должна была ещё идти электричка… Миша взглянул на часы… Уже, наверное, врядли. Но он будет ждать, выхода всё равно нет.
Ему страшно хотелось спать, сон сковывал движения, клонил голову к неоднократно крашенным перилам и вместе с алкогольной тошнотой и головной болью, погружал Мишу в то неописуемое состояние, которое известно каждому.  Михаил подпёр голову руками и попытался закрыть глаза – перед глазами тут же начинало всё летать.

Стало ещё холодней, Миша сидел уже на деревянной лавке и без надежды взирал на бледно-лимонные нити рельс, убегающие в затуманенный проём между бетонным заборами и посадками. Холод полностью овладел его телом и теперь Михаилу стало по-настоящему жутковато: туман потихоньку окутывал окрестности, а моросящий дождик покрыл станцию сияющим налётом. Последние жёлтые листья слетали с покрученных городских деревьев и с шелестом опадали на насыпь. Жуткое чувство страха, пришедшее на смену отчаянью, пульсировало внутри, может быть оттого он и не сразу заметил, что пунцово-красный сигнал семафора сменился на жёлтый мигающий.

«Странный сигнал», - пронеслось в голове Михаила. Но тут же, как ответ на свои опасения, в голове всплыла вдруг заученная фраза из компьютерного железнодорожного симулятора:
«Жёлтый мигающий свет светофора – разрешено проследование на следующий участок с последующим отклонением на боковой путь…»
Миша подошёл к краю платформы, чтобы глянуть: «вдруг и действительно подходит». На какой-то момент ему показалось, что где-то вдалеке, рельсы заблестели белым светом прожектора.

- Добрый вечер…
Миша отскочил как ужаленный и тут же нервно огляделся – возле него стоял самый, что обыкновенный мужичонка в спортивных штанах и огромным рюкзаком.
- З-з-здрасте…. - Внимательно разглядев мужчину, Миша успокоился. На убийцу, маньяка или прочее, мужик явно не тянул – типичный запоздавший провинциал.
- А была электричка-то? – Мужик осторожным движением, словно боясь спугнуть Мишу стал снимать рюкзак.
- А хрен его знает, вот сижу уже часа полтора…
- Нет? Значит ещё будет. Я вещички, рядом поставлю. Ты не против?
Мишу охватила волна пьяного спокойствия. Мужик расплылся в улыбке и что-то сказал Мише, что - он уже не слышал: перед глазами поплыла платформа, темная полоса отчуждения и нимбы фонарей. Последнее, что он запомнил, был яркий свет приближающегося поезда.

Михаил брёл по знакомым улицам. Как он ехал в электричке, как сошёл на нужной станции - он помнил достаточно смутно. Главным сейчас было то, что ему нужно было дойти до своего двора. Он понемногу стал различать переулки и здания. Местность была достаточно знакомой и это настолько радовало Мишу, что он уже засомневался в своих клятвах и обещаниях больше не пить, и не шляться по ночам, данных самим себе ещё несколько часов назад.

Улица была перегорожена мешками с песком и сгоревшими автомобилями.
- Что за чёрт. Кто это наворотил такого. С утра ведь не было… Воду чтоль опять прорвало?
- Стоять!!! Поднял руки и медленно опустил рюкзак! – Раздавшийся голос за баррикадой отдавал железом – разговаривали явно через усилитель.
- Какой рюкзак, какого хрена?! Я домой иду!!! – последнее предложение Миша уже крикнул со всей силой, адресуя слова неизвестному придурку за мешками.
Колючий луч прожекторы скользнул по Мише и в тот же момент сон двора был прерван хрустящей пулемётной очередью, сопровождавшейся неровным огнём карабинов.
Миша рухнул на землю, туман стал потихоньку забираться в тёплые, развороченные внутренности.

За той стороной помедлили ещё немного, затем из-за баррикады вышло несколько человек, осторожно затащили труп в укрытие и принялись разглядывать. Рядом трынькнул полевой телефон.
- Алло, пятый пост слушает.
- Что за стрельба?! Взяли?
- Нет… Он опять ускользнул от нас. Подставил вместо себя мужика… не отсюда… из-за полосы отчуждения…
- ?!
- Наверное ушёл в его мир… Слушаюсь… Продолжаем дежурить…