Леха был человеком не торопливым и обстоятельным. Его спокойствие могло вывести из себя любого. Помнится, даже угрожающе ползущая «Пантера» с фашистким крестом на башне, остановилась в двух шагах от него и экипаж просто вылетел пулей оттуда, увидев как Алексей спокойно прикуривал связку динамита от беломорины. Аккуратно затушив чинарик об подошву кирзача, Лешка швырнул взрывчатку прямо в открытый люк. Глухо ухнуло и  из танка повалил густой чорный  дым. Остальные «Пантеры», увидев горящий головной танк и бегущих им навстречу трех обосраных бывалых офицеров «мертвой головы», пересрались сами и, развернув танки, поломились в ближайшую рощу, сметая перед собой стога сена и распугивая полевых мышей. Именно тогда капитан Коропелькин, наблюдавший за его действиями из укрытия и охуев до полной бессознательности, решил взять Леху в спецотряд…

…С громадных айсбергов в ледяную околоантарктическую воду весело спрыгивали пингвины. Леха сидел на палубе, курил любимый беломор, щурился от яркого, но холодного южного солнца и напевал «Летят утки». Шла седьмая неделя плавания. Все это время команду заебывал корабельный боцман. Он заставлял всех громко ругаца и тянуть всякие веревки, орал непонятные слова и, как казалось нашему герою, обзывался. Но Лехе больше нравилось ловить на якорь лосося и дельфинов. Еще сильно доставал холод, тут ничего не попишешь. Родина зовет, одним словом.

Полгода назад он бы даже и не задумался бы о значении этого зова, но Коропелькин, или как ласково ево называли капитан Бздых, с помощью педагогики, пиздюлин и НКВД объяснил, что любить надо не только маму, папу, водку, огурцы с картошкой, речку, недотрогу Машу и доярку Феклу, но и Родину. Но в отличии от Маши и Феклы – родину ебать, а тем более наебывать категорически нельзя! Спецотряд, мать его – подумал Леха и сплюнул на палубу. Хотя не все так плохо! Именно в отряде он познакомился с командой таких же как он, впервые в жизни и, наверное, навсегда у него появились друзья!

Москвич Мишка Камарин – прирожденный водитель, агитатор и просто человек, волшебным образом достававший все что надо, объебав кого-надо в тех местах, где не было НИЧЕГО ВООБЩЕ!
Сибиряк Ермолай, с труднопроизносимой фамилией Букваеб (осталась по наследству от какого-то исследователя его матери), которого все звали просто Глаз или Ебаный Глаз, за умение стрелять. Помница он в афицерскам клубе из ППШ очередью шмальнул так, что через 4 минуты всех, оставшихся без одежд, офицерских жен ебали наши падапечные под счастливые визги первых. Глаз не ебался. Вообще и никогда. Он читал книжки.
Колымский зек Колька Патефон, названый так за умение нести полную пургу, в которую верили все без исключения. 149 побегов, или попросту уходов из колония с песнями и танцами – это вам не хуй сабачий. И многие-многие другие. Но именно эта троица должна была встретиться с Лехой в точке 17,359/36,124 у берегов Антарктиды.

Начинался поиск пропавшего «Аненербе»…