1 круг

«"Желтая стрела" -  это
поезд, который идет к разрушенному мосту.
…
Прошлое - это локомотив, который тянет за собой будущее.
Бывает, что это прошлое вдобавок чужое.
Ты едешь спиной вперед и видишь только то, что уже исчезло.
А чтобы сойти с поезда, нужен билет.
Ты держишь его в руках, но кому ты его предъявишь?»
© В. Пелевин «Жёлтая стрела»

"...человек чем-то похож на этот поезд. Он точно так же обречен вечно тащить за собой из прошлого цепь темных, страшных, неизвестно от кого доставшихся в наследство вагонов. А бессмысленный грохот этой случайной сцепки надежд, мнений и страхов он называет своей жизнью. И нет никакого способа избегнуть этой судьбы"
© В. Пелевин «Чапаев и пустота»

Вошедший монах сложил руки на груди и поклонился в приветствии.
- Приветствую тебя брат.
Отдавая дань традиции, мне следовало бы, поклонился, но я решил пренебречь правилами приличия, так как монах пришёл явно не за ними. Его появление не было заранее запланированным предписываемым событием,  о чём свидетельствовала та небрежность в проведении им церемониала.
- Верховный гуру снизошёл за честь видеть вас лично. Следуй за мной брат.
С этими словами он направился к выходу, подразумевая, что я последую его призыву, не имея никакого шанса на ослушание.

Его слова прозвучали как приговор преступнику, когда тот стоит пред эшафотом, уже не надеясь на помилование.
- Но почему меня?
Я знал, что всех тех, кто удостаивался чести видеть верховного гуру, никто больше уже никогда не удостаивался чести видеть в реале. Никто не знал, куда они исчезали наверно, они просто переставали существовать и всё.
Ну, что ж, очевидно пришёл мой черёд. Хотя какая разница, это всё равно должно было случиться, днём раньше, днём позже, не суть важно. Когда мы вышли на улицу, монах указал мне знаком следовать дальше.  Я нехотя поплёлся, с трудом волоча по тротуару ватные ноги. Пройдя с ним  несколько кварталов, мы  очутились возле старого барака, - того самого, где я и увидел Инанну в первый и, скорее всего, последний раз в жизни.

Монах остался у входа.
- Дальше пойдёшь один, -  произнёс он таким тоном, что не оставалось никаких сомнений, - он не собирался ждать моего возращения назад.
Ни за что бы не подумал, что в этих трущобах будет обитать верховный гуру церкви тайного знания, организации, возможно, самой влиятельной в мире.

Зайдя  в барак, я увидел человека в чёрном комбинезоне, стоящего возле грязной стены, изрисованной непонятными символами, напоминающих нерасшифрованные алхимические уравнения получения философского камня. Его лицо я не видел, так как его скрывала маска, в форме призрака, неестественно выглядывающая из капюшона.
На какой то момент, мне вдруг показалось, что он вообще не имеет лица и тела, а облачён в форму мантии комбинезона, только лишь для того, чтобы у того, кто его видит, в данном случае меня, не создавалось ощущения, будто он общается с бесформенным призраком. Интуитивно, поняв, что подобает делать в таких обстоятельствах, я поклонился, скрестив на груди руки, положив левую ладонь поверх кулака правой руки.
- Ваша милость снизошли до желания лицезреть меня воочию? – я старался не потерять чувства юмора, в последние минуты жизни.
- Да, пришел твой час,  предстать передо мной, - знаешь кто я?
До меня вдруг осознано дошло, что гуру был всего лишь палач того самого преступника, которому только что зачитали приговор. Когда палач смотрит в глаза своей жертвы, то он видит в них собственное отражение цепи прерываемых событий, тех самых, в которых он является всего лишь звеном, которому сейчас  суждено оборваться.
- Верховный гуру нашей организации, - я был несколько растерян таким поворотом дел, зачем спрашивать то, что ни для кого не являлось секретом.
- Моё имя Харон, я лишь выполняю свою миссию наместника в этой клоаке.
- А я, считал, что вы предписываете инструкции первому кругу.
- Нет, я посредник между мирами, тот, кто исправляет ошибки, приводящие к нарушению закона высшего обстоятельства, иначе вселенную просто постигнет тепловая смерть.
Харон явно получал удовольствие, от беспомощности моего мышления над абстрактными понятиями, которыми он оперировал.
- Но причём здесь вселенная?
- Видишь ли, - снова заговорил Харон, -  каждый из нас допускает в жизни ошибки, некоторые непоправимые. Я нахожусь на грани миров, наблюдая за тем, чтобы между мирами соблюдалось равновесие, которое нарушается, как ты уже понял ошибками, непреднамеренных обстоятельств. И моя задача исправлять те ошибки, которые вызывают необратимые изменения в круговерти времён.
- Но какую я допустил непоправимую ошибку, раз предстал перед вами? – спросил я, недопонимая сути происходящего.
- Ты никогда не задумывался, для чего мы живём?
- Нет, а для чего же мы живём?
- Позволь, тогда тебе рассказать одну легенду, о происхождении человека. Эту легенду не так давно расшифровали иероглифисты с одной из фресок найденных после раскопок одной из пирамид древнейшей цивилизации майя. Согласно этой легенды вначале бог сотворил человека из глины. Глиняный человек был очень хрупок и быстро рассыпался. Затем бог сотворил человека из дерева. Но этот человек был чрезвычайно туп. Эдакий Буратино, без признаков намёка на интеллект и понимание. Тогда бог сотворил человека из собственного говна, коим он сейчас и является. Поэтому от человечества так и воняет – на всю вселенную. Когда говорят, что человек сотворён по образу, по подобию бога, то понимают именно это. Египтологи расшифровали подобную легенду  на манускрипте в гробнице Тутанхамона.
- То есть, мы все являемся божьим говном? – спросил я, не совсем понимая, как древняя легенда связана с той ошибкой, которую я сотворил.
- Именно так, мы отходы инопланетного разума, космическая свалка и утилизатор дерьма.  Я наблюдаю, за тем, чтобы чаши весов не переполнялись от дерьма в ту или иную сторону. Так вот – ты тот, кто перевесил эту чашу, поэтому, я был вынужден перекинуть тебя на соседнюю чашу, то есть в параллельный антимир с целью выровнять положение весов. Видишь ли, время в этом мире течёт по законам обратно вашему, здесь люди проживают жизнь от смерти до рождения, они знают своё будущее, но не помнят прошлого. Именно поэтому, ты никогда не встречался с людьми  этого мира более одного раза. Они бы тебя просто не вспомнили, зато рассказали бы твоё будущее.

Неожиданно, сами по себе, мои ноги стали подкашиваться, постепенно приближая туловище к полу. Мозг отказывался выслушивать только что услышанные объяснения, в какой-то момент время замерло, и мир перевернулся с ног на голову. Через  минуту, я уже пришёл в себя, и глядя в глаза Харона, скрываемые за маской спросил:
- Но как я перевесил чашу весов космического равновесия?
- Своими ошибками, которые ты сделал. Это место, где мы сейчас находимся, так называемый тобою  барак, это то место, где находится точка искривления пространства-времени. Ты не должен был сюда попасть, ибо люди не делающие ошибок или сбоя в программе сюда не попадают. Как ты нашёл сюда дорогу, я не знаю, да и мне не зачем уже об этом знать. Гораздо важнее устранить последствия этой ошибки, чтобы не случилось в сбое работы механизма поступательного движения мира.
- То есть самой моей большой ошибкой в жизни, было то, что я нашёл сюда дорогу?
- Нет, это не ошибка, это следствие той ошибки, по которой ты сюда пришёл.
- Но для какой цели, я должен был провести семь лет в этом мире, если положение весов можно было исправить сразу же, как я сюда вошёл?
Харон минуту молчал, как бы рассуждая, стоит мне говорить или нет. Видимо, он сомневался в том, что я его пойму. Затем монотонным голосом произнёс:
- Твои прошлые ошибки не настолько и простые, чтобы их исправить сразу. Чтобы устранить последствия и выровнять чашу весов понадобилось семь лет, чтобы вернуться заново в  ту точку отсчёта, с которой пошёл сбой. При этом твой модуль комплексного антия был направлен в другую часть уравнения после знака равенства, для приведения в баланс дифференциальной системы  икс - миллиардной степени. То есть когда был добавлен икс в одной части равенства, он должен быть добавлен и в другую. Если же икс переносится в эту же часть уравнения, со знаком минус, то они взаимоуничтожаются.
- Но ведь любой мог попасть сюда!
- Не любой, а тот, кто совершает ошибки.
- А Инанна, как она попала сюда?
- Инанна, это твой ангел-хранитель, один из иксов той части твоего коллективного бессознательного подсознания, в том уравнении, которым ты являешься, который отвечает за безопасность всей системы от глобальной катастрофы – механизма самоуничтожения. Она прерывание неопределённости возникающей при  делении бесконечности на ноль. Она твой стоп-кран, который автоматически включается, когда поезд на всём ходу движется к разрушенному мосту.

- Но если ошибка устранена, тогда я и антия должны быть уничтожены, ибо х-х=0, а 0 = пустота?
- Нет, никто не может исправить эту ошибку, кроме тебя, и антитебя, я лишь смог вернуть тебя в то время, где ты сможешь переписать заново своё прошлое.
- Но я не могу уйти в прошлое, пока там существует моё антия, оно должно попасть в этот мир, а я в тот, иначе мы просто превратимся в нечто присущее пустоте.
- Пустота никогда не рождалась, пустота, никогда не умирала, если ты познал пустоту, то ты и пустота одно и тоже.
- Значит, нет никакого я, никакого антия, есть только путота, в которой никто никогда не рождался и, следовательно, никто никогда не умрёт. Но если так, то почему я пребываю здесь?
- Ты и антиты, вместе вы выполняете свою миссию в этом механизме вселенной, неподвластному никому. Твоё антия всегда было с тобой, плохо, только то, что ты его не хотел видеть, поэтому и не видел.
- Но сейчас, я хочу его увидеть, почему, я его не вижу?
- Разве? Оглянись и ты найдёшь своё антия.
Я медленно повернулся. Оказалось, что всё это время мы в комнате барака были не одни. На полу, у противоположного конца стены, я увидел себя самого. Я сидел и вкалывал себе боян с ядовитой смесью, от которой неминуемо должен был умереть. Это было моё антитело, с которым я поменялся семь лет назад. Весь мир перевернулся с ног на голову. Внезапно, я почувствовал, что куда-то проваливаюсь.

Не было никаких параллельных миров, Инанны, Харона, Энки, семи лет жизни. Всё это мне привиделось в тот самый момент, когда я вводил себе цианид в вену, с целью прервать моё  пребывание на этой стороне берега.

0 круг

Я сидел на берегу реки. Рядом стоял лодочник. Он ждал, когда я окончательно с ним рассчитаюсь. Я взглянул в лицо лодочника. Но до того как я посмотрел, я уже знал, кто это. Это был Харон, он же Энки, тот, который наблюдает за чашей весов. В правой руке я держал боян, его игла была вставлена в вену левой руки. На пути к смерти я сделал шесть шагов. Остался последний шаг, и оставшейся дозы цианида должно хватить, на то чтобы переплыть на другой берег. Поршень бояна на две трети был уже вдавлен, мне же оставалось лишь последнее усилие, чтобы цианид ввести полностью. Мне осталось только решение.  И оно пришло. Я до конца вдавил поршень бояна. В последнюю долю секунды, я передумал, но было уже поздно…

Лодка медленно отчалила от берега, скрываясь в тумане. Что-то говорящий мне Харон, но я его уже не слышал.  Лишь только по движению его губ, я смог разобрать, что он говорит.

- Все мы в прошлом допускаем ошибки, которые впоследствии хотелось бы исправить. Время – твой внутренний враг, против которого ты вынужден вести безнадёжную войну, заранее зная, чем она закончится - твоим окончательным поражением и полной капитуляцией. Это безжалостный убийца нашего прошлого, против которого мы беззащитны, как безнадёжно больной беззащитен перед лицом смерти. Остаётся лишь надежда, надежда на будущее. Но, живя будущим, ты не замечаешь, как теряешь прошлое. Прошлое и будущее – это твой груз, который тянет на дно твоё настоящее.
Отправится на тот берег, ты всегда успеешь, только билет оплачивается всегда в одну сторону, ибо обратной дороги нет. Мы ещё успеем увидится, и не столь важно, когда это произойдёт, время – это самая большая иллюзия, которую придумало человечество.

После этого он скрылся в тумане. Я огляделся, пытаясь понять, что же произошло. Почему я остался на берегу, разве я  не полностью ввёл себе раствор яда?
Оглядев свои руки, я понял – игла вышла наружу, и яд выплеснулся в землю. Очень скоро я понял, причину, по которой это произошло. Сзади меня стояла Инанна, ослепляя взглядом глаз неземной красоты. В последнюю долю секунды, непонятно каким образом, видимо остановив время, она выдернула иглу из вены.

- Инанна, как ты  сюда попала? –  единственный вопрос, который я сумел сформулировать, не в силах понять происходящее.
- Я попала сюда из будущего, которое может не произойти, если ты не исправишь ошибку, которую совершил в прошлом.
Затем она показала мне рукой на неизвестно откуда появившийся туннель, возле стены барака той самой, что была испещрена непонятными формулами.

- Видишь этот туннель, он отведёт тебя в ту точку отчёта, в которой можно переписать свою жизнь заново, исправляя ошибки прошлого.
После этого она растворилась в объятиях пустоты, уничтожаемой законом высшего обстоятельства. Я поднялся с полу и вошёл в туннель. 

Я шёл по туннелю, слабо освящённому люминесцентным светом. Природу этого света я не знал, как и источник, откуда он брался, но это не суть важно. Сам туннель напоминал, скорее всего, прямую кишку геморройной жопы, там не было поворотов, аппендиксов, только одно движение – вперёд.
Наконец, я очутился на краю пропасти – бескрайней и бездонной.  Дальше идти было некуда. Я закрыл глаза и шагнул вперёд, навстречу той точки отчёта, с которой можно будет заново переписать своё прошлое.

Сколько я летел, я не знаю, ибо время потеряло всякий смысл. Но в тот момент, когда я летел, до меня дошёл тот высший смысл, называемый смыслом жизни.

Вся наша жизнь – это сплошной поток говномасс, от  желудка к унитазу. Когда говно совершает свой последний полёт, прежде чем навсегда смоется унитазными водами, оно вдруг осознаёт себя говном, подобно кгаму вывешиваемому от очередного говноафтора. Ему хочется назад – обратно в тёплую жопу этого говноафтора, а обратной дороги нет. Есть только восторженные коменты втыкателей – «афтор пешы исчо!» и радость от, того, что ты являешься говном. Так для чего нужен этот смысл жизни, в поисках которого мы теряем всю жизнь? Чтобы осознать себя говном? Я не хочу быть говном. Я также не хочу быть тем, кто его выталкивает или направляет в другую сторону – от унитаза к желудку.

Вот такая вот говёная философия смысла жизни.

Эпилог

Очнулся в своей собственной пастели, растерянный непонятностью произошедшего. Рядом, во всю свою носоглотку мирно храпела Наташа. Красота её тела, дьявольски соблазняла. Глаза просто пожирали наготу её прелестей, так радовавших это утро.

Что это было, сон длинною в семь лет, или семь лет длинною в сон? Хотя по-чему семь, семь в одном направлении и семь в обратном к точке отчёта, где мне предстояло исправить ошибку. Всего четырнадцать. Хотя какое это имеет значение? Я встал и подошёл к окну. Под скрипучий звук реборд трамвайных колёс о рельсы, город медленно просыпался.

Но стоп. Когда я  встретил Наташу, до приёма ЛСД или после?
Я чуть с грустью посмотрел на её обнажённое прекрасное тело, цвета слоновой кости. Эта женщина, в которую я влюбился, которая столь превосходно играла на флейте, от звука которой можно было сойти с ума, была из параллельного мира. Из мира – ЛСД.
Семь кругов – это семь доз ЛСД ведущие меня в неизвестность.
В этот момент, я понял, какая была моя самая большая ошибка, которую я должен был исправить прямо сейчас  –  я забыл помолится….

- Отче наш ежи еси на небеси…Да святицо имя твойо, да придёт царствие твойо…
***
- Но если ты так отправишь, то большинство втыкателей тебе просто скажут, что это боян и кгам. Тем более здесь чистая Пелевинщина.
- Понимаешь, Наташа, это и есть боян. Лучше пусть этот высер будет бояном, нежели я буду оправдываться перед читателями, как  говноафтар прячущий никчёмность своего кгама за понятиями о смысле жизни и литературным изложением чужой идеи. Вообще твоя симбиотическая роль в написании этого высера сводилась к тому,  чтобы ты играла на флейте, в то время когда я писал. Тебе вовсе не обязательно давать мне советы как писать и о чём.
По её щеке девственно-красивого личика скатилась слезинка. Судя по всему, Наташа серьёзно обиделась, осознав свою роль флейтистки в данном высере.
Я притянул её к себе и нежно поцеловал.
-  Ну что ты, Солнушко, я не хотел тебя обидеть, иди сюда.

Зря я так. Наташе я был обязан жизнью. Когда я, семь лет назад, стоя на корячках перед унитазом декларировал молитву, готовясь в загробное путешествие, то я разбудил всех соседей, и разбудил её – мою Солнушку. А если б не она, то кто бы тогда вызвал скорую успевшую меня откачать от передозировки ЛСД.

Я погладил пальцами, по её пушистой расщелине, между очаровательно-соблазнительных ножек. Это место было началом выхода из параллельных миров, откуда мы все выходим. Отсюда мы начинаем свою точку отчёта в этот мир. Отсюда начнёт свою точку отсчёта наш ребёнок. Кто же придумал этот удивительный механизм путешествия между мирами?

Хотя меня довольно таки часто посещают нехорошие мысли о том, что я нахожусь не в настоящем, а параллельном мне мире, и всё, что со мной происходит сейчас, это лишь  проекция той иллюзии, которая тянется за нами всю жизнь.
***
Спустя семь месяцев после событий описываемых выше.

Через семь месяцев у нас родилась девочка, с глазами изумительной красоты, которых человечество ещё никогда не видело. Не знаю почему, я настоял на том, чтобы девочку назвали Инанной.