– Новосибирск, рашн зима – пиздец бля!.. Не, ну нихуя не понимает опездал импортный, Лен, переведи ему.

    – НовОсибиуск, рашшн уинте… Вась, а как «Пиздец» то по-ихнему?

    – Похуй, скажи, мол, холодно невъебенно.

    – Ну вобщем… вэри коулд винтаз хеа…

    Новые друзья Корейского инженера Ким Юн Тванга пытались преодолеть языковой барьер. 

«Эти русские такие классные люди, почти ничего не понятно, а тепло как-то…» –  думал Юн, все здесь было для него необычно, за свой счет он успел выпить только первую кружку, а потом Вася и слышать ничего не хотел о деньгах – «Вот оно, настоящее гостеприимство, не то что у этих жирных янки».

– Да ты только попробуй! – Вася азартно протянул маленький кусочек, оторванный только что от рыбы, которой он пару минут стучал о край стола, – Где ты еще такое попробуешь? Вот у вас в Японии есть вобла?
    
– Вась, он кореец, – поправила Лена, и уже Юну добавила – Вобла из э бэст фиш виз бир.

    – А какая разница? – недоумевал Вася – это разве не одна хуйня?

    – Нет конечно, епть, ты че?

    – Дилисис – сделал довольную физию Юн.

    – Че это он?

    – Вкусно, говорит.

    – Ааа… Так я ж тебе, блять, о чем толкую, хуйня эти ваши суши!

    К столику подошла барменша:

    – Молодые люди, уже полночь, кафе закрывается. – Вася привстал и увлек ее за собой.

    – И хули? – он приспустил солнцезащитные очки на кончик носа, что мы с друзьями посидеть не можем? Кафе на открытом воздухе, а пиво мы и в ларьке купим…

    – У меня будут проблемы, так не положено, шеф может меня уволить.

    – Воць ап? – поинтересовался Юн у Лены, пока Василий беседовал с барменшей.

    – Кафе клозед, бат не клозед, сит, короче, и дальше дринк, – Лена весело рассмеялась, Юн тоже расплылся в улыбке.

– Слушай, давай так, я тебе даю сто рублей и обещаю блюсти порядок, вон видишь подъезд, второй этаж, квартира 27, на паспорт, прописку посмотри, если че – шефа ко мне отправляй, я отвечу.
    
Барменша повертела в руках Васин паспорт и протянула назад:

– Ладно сидите, только газон не заблюйте, – взяла свою сумочку и пошла прочь.
    
– Ну че там, сидим?

    – Сидим, нах, – Вася похлопал по плечу Юна и добавил, – Сидим беспезды, майн фроенд! Тока за пивом сгонять нужно.

    – Так я мигом, – Лена в секунду вскочила с пластмассового стула и двинуласьк ларьку.

    – Ебацца хочешь? – спросил в лоб Вася, когда Лена была уже метрах в двадцати –  можешь замутить с Ленкой, – добавил он, прикуривая очередную сигарету от своего же бычка.

    – Донть андестень – пожал плечами Юн и выпучил, насколько мог, удивленные глаза.

    – Епть, Факинг, деревня, – Вася несколько раз подпрыгнул на стуле, совершая характерные движения руками, и показал пальцем на Лену.

    – Ааа…Ооо – протянул понятливо Юн, – Ибацця?

    – Во, а Ленка говорит, что не понимаешь нихуя, Ебацца! Ебацца! Ес бля! Ленка, она знаешь какая? Уууу, Агонь! Фаер, еб твою мать! Коня на скаку… и ниибет! – Юн почти нихуя не понял, но усек главное.

    – Сиди здесь, я музыку организую.

    – Воть?

    – Ебать, – тяжко выдохнул Вася, – Музыку щас принесу, танцевать будете, ля-ля-ля, – напел какую-то херню Вася и на секунду задвигался в такт себе – андерстенд?

    – Деньсинь? – доперло до Юна.

    – Йес, фюнф минут, только не съебни, еще отожжом – подмигнул Вася и рысцой попиздил к подъезду.

Через пять минут они открывали пиво уже под Оззи Осборна, кто-то орал из окна соседнего дома:

– Вы там вконец обнаглели?! Я сейчас милицию вызову!

– Ебись в рот, ебаная пеньсия! – но собеседник так ничего и не услышал кроме Оззи.

– Чуваки, где здесь Серега Пухлый живет, не в курсе? – два относительно молодых гопника терлись, акурат, на газоне.
    
– Мужики, покиньте газон нахуй! Он не для того здесь посажен… – Василий не успел договорить, один гопник бросил чинарь и втер его кроссовком в дерн:

– А хуле? – Это было уже оскорблением.

    Вася, нераздумывая, перескочил оградку и въеб первому точно в пятак. Гопник вылетел на асфальт и уебался. Второй оказался проворнее и драка сразу превратилась в позиционную борьбу. Юн тоже выперся на асфальт.

    – Ах ты, чурка ебаный! – слов Юн не понял, но угрозу удара почувствовал жопой. Чисто уйти не получилось, кулак прошелся вскользь по уху, зажгло. Нужно было действовать. Юн отскочил на шаг и, развернувшись на сто восемдесят, ударил под левое колено. Гопник осел и тутже получил в правый висок с ноги, после чего начал валиться на спину. Со вторым соперником обстояло хуже, он подсек Василия и уселся сверху, весовые категории были неравны. Юн достиг места драки в два прыжка и безо всякой техники уебал гопнику в ухо, Василий, извернувшись, двинул по яйцам, соперник взвыл.

    – Сука ты мне майку порвал, гандон! – прорычал Вася, осмотревшись, и пнул по открывшейся печени.

    – Бля, не бейте меня! – вопил чувак. Василий двинул к первому:

    – Сказал же по-русски, блядь, тупые совсем? – он уже хотел пнуть первого, но Лена остановила:

    – Вась, хуй уже с ними, пойдем, Юн, вонт би ауар гест?

    – Ноу, ай воння инвайь ю ту май рум, – он держался за ухо, но улыбался, и был явно доволен исходом – камонь!

    – Вась, к себе завет.

    – Ебать, в Японию чтоли?

    – Да нет, здесь где-то.

    – А… Тогда двинем, Гоу, ебать-копать! Показывай, – призывно взмахнул Василий рукой и принял магнитолу с бутылкой пива из рук Лены.

    Зайдя в квартирку, которую снимал Юн, Лена двинулась к холодильнику и вытащила, ледяную банку колы:

– На приложи, – и сама подсела к Юну, держа банку, на красном ухе.

Вася вышел в кухню. Не то чтобы ему меньше требовалась постбоевая реабилитация, Юн действительно здорово помог ему сегодня, и Василий был благодарен. Из комнаты тихо стали доноситься робкие стоны. Василий отхлебнул пива, тихонько включил музыку и закрыл глаза.
    
    Было десять утра понедельника, когда проснулась Лена.
    
    – Елки-Палки, у меня же смена час как началась! – Она заметалась по комнате в поисках одежды, – Меня точно уволят, – простонала она.

    – Ерунда, Ленк, прорвемся, вон за друга нашего замуж выходи, – Василий ухмыльнулся, глядя на бесцельно мотавшего головой Юна, – ладно, нам и правда пора, ты чувак не обижайся, – Василий протянул руку Юну, он пожал ее.

    Лена чмокнула Юна и они вышли.
    
    – Йоп цвайа маць – прошептал Юн, держась за ухо. Ночью он выучил еще одну русскую фразу.