начало тут:
http://udaff.org/creo/59713.html
http://udaff.org/creo/59767.html

Через некоторое время показался  Петрович, таща на себе свернутую тигриную шкуру. Вот ты где сука пропадал, тигрицу свежевал.  «Жаль», говорит, «бок подпортили, а то бы шкура ушла за приличные деньги». Эти слова резанули слух, но я сдержался.

Петрович, говорю, я что-то перенервничал, пока с котятами возился, я прогуляюсь немного, подышу, а ты, если что, их из шприца покорми.

- Может водки ебнешь?
- Данунах, не хочу…а вообще давай глоток, - глотнул и ничего не почувствовал.
- Ну иди, студент, ружье не забудь.

И я двинулся в сторону звериной тропы, где должна быть туша. Обойдя освежеванную тигрицу,  прикинул, откуда были произведены выстрелы, если ранения были с правого бока. Пошел по направлению предположительного нахождения стрелка. Странно, думалось мне, Петрович говорит, что напала…

А вот и это место, с которого отлично просматривается звериная тропа и сам охотник не заметен, по примятой траве было ясно, что здесь еще недавно была засада. Так что получается, Петрович намеренно залег у тропы и ждал тигрицу? Никакого нападения не было? Петрович просто наебал? Гнида, вот гнида...

Все встало на свои места. И странная заинтересованность Петровича при обнаружении тигрицы, и наш  более ранний выход к озеру, и его мнимый срывающийся голос… Получается, что он изначально хотел уложить зверя из-за шкуры, не смотря на ее беременность. Гнида, гнида, гнида…

Я вернулся к палатке, пытаясь быть сохранять спокойствие. Петрович крутился у костра, пробуя кашу на вкус, расставлял миски, кружки. Сели. Разлили водку. «Ну что, помянем мамашу», говорит он, а меня в это время колотит, как с похмелья. Выпили, кусок в горло не лезет, я накатил по второй, чуть закусил. Передо мной опять встал последний взгляд тигрицы… Разлили остатки из фляжки, закурили. Запищали тигрята, опять  кормил из шприца… «Живучие все ж пизденыши», подумал я и невольно улыбнулся.

На Петровича видимо начало действовать спиртное. Он благодушничал и разглагольствовал о том, что надо выделать шкуру и продать, покупатели всегда найдутся, а вырученными деньгами он обязательно поделится со мной. Затем выпросил у меня мою фляжку водки и тоже вылакал ее.

Как бы не был пьян Петрович, видимо натура взяла свое и он начал заниматься предварительной выделкой шкуры тигрицы, чтобы она не испортилась. Нашел на берегу озера бревно, расстелил шкуру на нем и стал мездрить ножом, то есть вычищать подкожный жир. Работа эта достаточно трудоемкая и заняла у него несколько часов, так что занимался он этим практически до самой ночи. Закончив с мездрением, он расстелил шкуру на земле кожей вверх, достал из рюкзака мешок с солью и натер ее. Пуля и Пыж держались от шкуры подальше, как будто это был живой зверь.

Я в это время в палатке возился с котятами, кормил и держал за пазухой, чтоб не мерзли, поскольку теплообмен у них в таком возрасте практически отсутствует. Пьяный Петрович смотрел на это как-то странно, и все время предлагал мне утопить их. Я ничего на это не отвечал, еле сдерживаясь, чтобы не то что ударить его, а отпиздить прикладом и разнести в месиво все его хитрованское ебало.

С восходом солнца Петрович поднялся и дыша перегаром разбудил меня. «Ну что, пошли по кабанчику?», весело спросил он. Я ответил, что никуда не пойду, а останусь с котятами. Он пожал плечами: «как знаешь», глотнул воды, свистнул собак и пошел в сторону лежки секача. Перед этим предупредив, чтобы я к полудню вызвал вертолет, так как он  надеется уложить к этому времени кабана и чтобы его забрали вместе с тушей.

Я думаю, не стоит больше описывать мою возню с котятами, кто был хоть раз заводчиком щенков, знает, что это за наказание. У меня, например, бассетиха один раз двенадцатью ощенилась, вот это было весело. Так что с троими я справлялся достаточно успешно. Главное в этой ситуации было то, что котята были уже практически доношены, и заметных отклонений в их поведении и самочувствии я не наблюдал. Сухого молока только маловато оставалось, но я думал, что к вечеру мы будем уже дома.

По рации я вызвал вертолет, назвав свои координаты, рассказал ситуацию, что я тут за няньку и что Петрович должен к обеду появиться. Объяснил, что на берегу озера есть место для посадки, получил «добро» стал ждать.

К обеду послышался звук вертолета, он покружил над озером, пилот, разглядев место посадки, приземлился.  Петрович не появлялся. Мы пытались вызвать его по рации, но он не отвечал. Прождав еще пару часов, пилот сказал, что Петрович не мальчик, тайга для него как дом родной, если что, сам доберется, так что собирайся и свой детский сад собирай.

Я собрал палатку, загрузил вещи и котят в вертолет. Еще раз попытались вызвать Петровича, в эфире была тишина, мы поднялись, сделали несколько кругов над озером в надежде, что тот появится и полетели в сторону заимки. Там нас встретили несколько егерей, которые были крайне удивлены моими пассажирами и долго расспрашивали о происшедшем. Я умолчал о своих выводах, касательно того, как была уложена тигрица, с надеждой на то, что скоро вернусь сюда обратно и припомню Петровичу все. Естественно, не методами увещевания.

Егеря сказали, чтобы я оставлял котят у них и летел домой. Нам выращивать такую мелочь не впервой. У нас вон сука ощенилась одним щенком, молока навалом, сейчас к ней подложим, пусть сосут. Мы так два года назад двух медвежат спасли. А когда они оклемались, выпустили их в загон, чтобы особо к людям не привыкали. Как выросли, сами ушли. Сейчас уже по тайге ходят. На одного даже радиоошейник одели, чтобы отслеживать миграцию. Живой носится, значит адаптировался.

Вернувшись домой, я на следующий же день пошел к себе в институт, чтобы объяснить сложившуюся ситуацию и поговорить с руководителем дипломного проекта. Он с интересом выслушал мою историю и как-то неожиданно для меня сказал, а что, может мы поменяем тему диплома и займемся тиграми? Опыт общения уже некоторый у вас есть, улыбнулся он. Да и тема уссурийских тигров более актуальна на сегодняшний день, поскольку мало их совсем осталось. Я не раздумывая согласился…

Через  неделю я с замиранием сердца вновь летел в сторону заимки, и вновь за бортом вертолета мелькали озера, заливы, протоки…Единственным неприятным ощущением была мысль встречи с Петровичем и предстоящей несловесной разборкой.

Прилетев, меня встретили те же два егеря. Петровича не было, хотя Пыж и Пуля крутились на улице. Котята уже чуть подросли и копошились в корзинке словно черви. «Тигрята», подумалось мне.

- А где Петрович?
- А нет больше твоего Петровича. В тот раз, когда ты с ним на кабана ходил он и не вернулся.
- ???
- Не справился тогда он с секачом, видимо с похмелья был или еще что. Пыж и Пуля свою работу сделали, осадили кабана, мы следы смотрели, а когда Петрович приблизился, тот бросился в его сторону и клыком вспорол ему артерию на ноге (наружная повздошная, подумал я), тот даже выстрелить не успел. От потери крови там и умер. Мы его только через два дня нашли, обглоданный весь. Медведь порезвился. А собаки сами домой вернулись…
- Так что студент выручила тебя тигрица со своими котятами. Повезло, что с Петровичем не пошел. Все могло ведь случиться. Такие дела…
- Теперь у нас новая проблема, надо того медведя брать. Человечины попробовал, всякое теперь может случиться. Так что валить его будем. Пойдешь с нами?
- Да мне бы тигра….У меня ж диплом…..
- Будет тебе и тигра. Пошли!


P.S.

Тигрица, я понял твой тоскливый взгляд и исполнил твою просьбу, спасибо тебе и твоим котятам… Благодаря вам я остался жив.


  hiroprakt@rambler.ru 2006 ©