Я иду по дворам зелёным,
Ноздри тянут чабрец и мяту.
Я дивлюсь тополям и клёнам –
Ох, и вымахали без меня тут.

Кроны высмотреть – шею ломит,
А сажал – ведь по грудь мне были.
Загорелись окошки в доме,
Мама, в третьем с угла, не ты ли?

Словно рыбья косточка в горло –
И не вынуть и не оставить –
Развалившись в спираль попёрла
Диафильмом забытым память.

Было время, чуть позже подвалов,
На излёте блатной малины.
Кумачовую ложь идеалов
Распознать ещё не могли мы.

Кто счастливою жил коровой,
От складского сдурев достатка,
Ну, а нам, шантрапе дворовой
Всех игрушек – перо, да свинчатка.

Только не было это драмой
Голытьбе, что сбивалась в кучи,
И бушлат, перешитый мамой,
Был манерней, чем нынче Гуччи.

Из одной вырастая рвани,
Кто-то волю сменил на нары,
Кто-то жизнь на звезду в Афгане,
Кто-то Родину на Канары.

Много мути и я оставил,
Сапогами родник поганя,
Буром пря, прямо против правил,
Напиваясь и хулиганя.

Но здесь кожей готов раздеться,
И глаза увлажнить без срама.
Я сегодня в гостях у детства.
Я вернулся. Ну, здравствуй, мама.