Вот, бля, заебатое начало дня! Тока глаза продрал, как вдруг – на тебе! – хуйня какая-то. Все руки покрылись какими-то бугорками. И чешутся, суки. Сперва подумал: «Ну нихуя себе наши комарики озверели. Бывало, конечно, искусают, но чтобы так! Или это у меня вши завелись-таки?»

    Ну ладна, думаю, пока похуй в принципе. Особо вид не портит, народ вроде шарахаться не должон. А что чешеца – так это и потерпеть можно.
    Забил временно хуй на эти сраные бугорки, поскакал на работу. К щастью, я с утра нихуя не жру, не пью – так что обычно не опаздываю. Да и скакать не далеко, минут пятнадцать пешочком – фигня.
    Прискакал, здрасте-здрасте, и вам здрасте, да отъебитесь уже наконец, дайте человеку поклажу снять! Уселся в заплеванное кресло, врубил комп и понеслась нелегкая..
    
    Вообще работа у меня какая-то йобнутая. Официально вроде как инжынер. Но почему-то бухгалтерию на меня тоже вешают. И всякую хозяйственную хуйню, типа «ой бля, а у всево отдела ручки исписались и всю бумагу мы уже попиздели, будте так галантерейны, Артем Батькович, закупитесь после работы..» Бля-я. А сегодня еблан-начальник вдруг заставляет песать ебаный отчот о проделанной работе. Типа, для какой-то комиссии по проверке условий труда. Хер с ними, че-нить напишу, все равно эту хуйню никто не читает.

    Печатаю, печатаю, – вдруг хуяк! – пальцы судорога сводит. Думаю, бля.
На более длинные мысли мозг пока не настроился. А судорога чевой-то не проходит! Пальцы крючит, выворачивает! И резко отпускает, ох бля, хорошо..
    Так, думаю, надо покурить. Или кофя выпить. Или.. Встаю, плетусь к кофейному автомату в коридоре. Со второй попытки, попадаю в кнопку «Двойной эспрессо». Жду. Но стакан взять не могу! Пальцы не слушаются нехуя! Та-ак, бля, думаю, это уже серьезно.
И тут дернуло меня чо-то на руки посмотреть. Ну бля, повыше кистей. Задираю рукав – бля-а-а…

    Холодный пот струится по спине, дыхание становиться прерывистым.
Потом я начинаю ржать. Потому что рука моя похожа на ощипаное куриное крылышко! Тока, бля, перьев побольше!
    Минут через пять истерическое ржание умолкает, и я начинаю судорожно соображать, что же делать дальше. Громогласно посылаю всё в жопу, топаю к начальнику отдела. Показываю ему свои руки, и вижу в его глазах какой-то безотчетный ужас.
Еще бы, бля, это как однажды утром нащупать хуй у себя на лбу.
     - Мне бы эта, отгул бы, дня на два взять? А, Сергей Борисыч? – почти ласково спрашиваю я.
    Начотдела судорожно кивает, и машет на меня потной ладонью – мол згинь, нечистый!

    ..Бреду по улице, и думаю: «Бля! А чо делать-то? К врачам идти как-то стремно, хуй его знает, че это у меня. Может сифак. Парасимпатический. Или просто от нервов, ага, перья сквозь кожу лезут. Гы.» Думаю. Думаю. Нихуя в голову не идет!
    Задираю штанину, внимательно разглядываю ногу. Вроде никаких изменений..
Чо за херня в натуре? Решаю шо бля, друзья на то бля и даны, чтобы выручить в трудную минуту. Значит ход один – к Михаю. Он чувак умный, но пьющий и неработающий – так что щаз скорее всего еще, сука, дома дрыхнет. Заползаю в метро..

    .. Стою перед дверью с древним кодовым замком и чешу репу. Все кнопки одинаково ржавые. Что бы это значило? Для пробы дергаю за ручку – больно бля! Пальцы, суки, будто из макарон сделаны, того и гляди сломаются..
    Сильно пинаю дверь. Она, бля, нихуя не заперта и от пинка чуток приоткрывается.
Подцепляю ее носком сапога, открываю и вхожу в обосраную парадную. До четвертого этажа приходиться топать пешком – лифт видимо уже целиком спиздили.
Звоню в дверь, нажимая на звонок лбом. Слышу хриплые маты на тему «какая сука приперлась в такую рань».
    Наконец, дверь распахивается, на пороге стоит Михай. В семейных трусах,  протертой майке и валенках на босу ногу.
    - А.. это ты.. ну бля, заходи, гостем будешь! Тока эта, не обессудь, жрать у меня нехуй, а пить можно тока из унитаза – я видать по пьяни все краны поотрывал! – постепенно просыпаясь хрипло говорит он.
    - Слышь, Михай.. у меня эта, проблемы.. – неуверенно мямлю я.
    - Да ладна, какие проблемы! Ты заходи, выпьем, все раскажешь..
    
    Все-таки могущество человека безгранично! ТАК засрать квартиру на моей памяти не удавалось никому. Заблеваный пол, заблеваные стены, обрызганый блевотиной потолок, дохлый кот на обветшалой люстре, трофейные шубы бомжей, сваленные кучей в углу..
    Проходим на кухню. Осторожно сажусь на стул. Михай, не слова не говоря, ставит на стол литровую бутыль с мутной жидкостью. Наливает, мне, как гостю побольше, себе, как хозяину, тоже не скупясь.
    Я пытаюсь взять стакан, и замечаю, что мизинец и безымянный палец будто слиплись. Кое-как беру стакан двумя руками, пью. Не без удовольствия, надо сказать – сейчас любая спиртосодержащая субстанция мне как бальзам на душу.. Уф. Вроде полегчало.
     - Кароче, Михай, такая проблема. Я кажись, в курицу превращаюсь.
     - Чо?
     - Чо-чо. Чо слышал. – пытаюсь продемонстрировать руку, но даже чтоб задрать рукав сил не хватает. Хватаю рукав зубами, таки задираю его… мдаа… за последние часы перьев прибавилось. Михай, увидев сию картину, икнул. Почесал репу. Снова икнул.
     - Мда, - протянул он задумчиво. – И давно это у тебя?
     - Кажись с утра.
     - Да братуха… дела-а.. и чо делать намерен?
     - Хер его знает. У тебя трубочка для коктейлей есть? А то мне руками шевелить трудно.
    Трубочка, как ни странно, была.

    Ооох, сссука-а-а… Голова как горшок с говном, в животе идет уже нихуя не революция, а просто массовая резня… Шупаю окружающее пространство, обнаруживаю себя лежащим в ванне. Вокруг темно. Пытаюсь встать, но, бля, ноги по дну проскальзывают, а руками за борта я схватиться почему-то не могу.
    Кое-как вроде встаю, вываливаюсь из ванны наружу, прохожу в коридор. Там тоже темно. Чо за хуй?
     - Миха-а-а-а-ай! – неосмотрительно ору я, и громкие звуки незамедлительно отзываются мучительной головной болью.
    Тишина. Иду, обдирая стены боками и лбом, проталкиваюсь, кажись, в кухню.
Наконец-то, что-то видно – сквозь окна светят уличные фонари.
    Включившийся свет больно режет глаза – Михай таки очнувшись, стоит на пороге кухни и, покачиваясь, смотрит на меня похмельным взором.
     - Так вот ты какой, ангел с бодунища! – говорит он.
    По прошествии нескольких часов, похмелье стихло, усмиренное остатками браги.
Я стою на шкафу, раскинув крылья, готовлюсь спланировать на пол. Михай предусмотрительно расстилает по полу изъеденные мочой матрасы и трофейные шмотки с бомжей.
     - Слышь, а может это у тебя мутации какие-нить? Типа гамбургеров переел, или курнул чо-то не то?
     - Да хуй его знает, честно говоря. Может и курнул.. – задумчиво говорю я. – Или это ниибаца секретные опыты над людьми. Или инопланетяне. Ага. Или сбыча мечт. Я ж помнится, в децтве всегда летать мечтал.
     Михай наконец все более-менее равномерно разбросал по полу, машет мне оранжевыми боксерскими трусами – мол, первый пошол.
    Я как машу крыльями, но как-то не в такт, тока ветер поднимаю. Михай орет:
     - Да ты прыгни главное, дальше у тя инстинкты должны сработать!
    Бля, думаю, откуда ж у меня курячьи инстинкты. Но прыгаю!
И врезаюсь черепом в пол. Шкуры бомжей не сильно смягчают посадку, скажу я вам!
     - Мда. Приземление надо отработать.

    Через пару часов я все же смог почти без грохота опуститься ногами вниз. Из квартиры этажом ниже доносились какие-то звуки, глухие удары швабры в потолок.

    Спустя некоторое время, Михай с почти отцовской гордостью глянул на меня и сказал:
     - Ну, деточка, теперь лети, ты уже готов покинуть родное гнездо!
    Мне показалось, что он даже всплакнул слегка.

    Распрощавшись с другом, я выпал в окно, и, с трудом взмахивая здоровенными крыльями, начал набирать высоту. Михай махал мне через в форточку все теми же боксерскими трусами..

    И приближаясь к разбухшим от надвигающейся грозы облакам, я шептал про себя: - Только бы это не был глюк. Только не глюк..