Он шел к этому два долгих месяца. И вот, наконец-то, когда этот день должен был настать, его наставник и учитель, Дмитрий сказал, что операция переносится. По лицу Жени потекли слезы. Он так мечтал об этом, когда все увидят какой он на самом деле. Не забитый, тихоня, сын неизвестного отца и с юности больной на голову матери, а настоящий человек, мужчина способный принимать решения и совершать поступки. Да, вероятно, сначала его осудят. Но он будет одним из первых героев нового времени, за ним пойдут сотни, тысячи и мир изменится и все будут помнить, прежде всего, его - первого героя нового строя и времени. Так говорил Дмитрий, с которым рука об руку они должны были сделать это. Но сегодня Дмитрий сказал, что операция не состоится в назначенный день, и новую дату он скажет позже. По лицу старшего товарища Женя понял, что Дмитрий не менее его раздосадован, но наверно имелись веские причины для такого решения.

- Почему? - тихо спросил Женя, стараясь успокоить свой голос.
- У меня возникли новые обстоятельства, мне надо будет уехать. Одного нашего товарища взяли и мне необходимо будет наладить работу отделения в другом городе. Это очень важно для дела.. Да и выбора у меня нет.
Дима тяжело вздохнул.

Женя совсем сник, учитель уезжает, с кем теперь он будет проводить вечера в интересных беседах, кто будет слушать его и учить видеть этот мир настоящим, а не таким, каким тебе показывают? Жизнь его была пуста без смысла, и когда он встретил Дмитрия, смысл этот проявился. И вот теперь, и операция отменяется, и друг и учитель покидает его. Что же он будет делать? Опять дом, телевизор, книги? Но все что там показывают и рассказывают - не правда. Правда в дружбе, в великой миссии и конечной цели.

Вдруг его осенило, он вскинул взгляд на Диму и с сияющим лицом, быстро и отрывисто произнес:
- Я смогу один.
Брови Дмитрий сдвинулись и через секунду, лицо расслабилось и улыбаясь, он сказал:
- Женя, нет, я приеду через месяц, может три и мы с тобой снова все подготовим..
- Я смогу! Поверь!
Женя почти кричал.
- Нет! - Более строго сказал Дмитрий.

Были еще долгие споры, уговоры, плач и мольбы, даже угрозы.. Пока Дима не сдался и не дал своего согласия.

В кафе играла тихая музыка. За стол сидел молодой крепкий парень с короткой, почти под ноль, стрижкой. Он пил кофе и читал газету. К нему подсел взрослый мужчина в черном длинном пальто и черной шляпе. Дима отложил газету в сторону.

- Все готово.
- Когда? - спросил мужчина.
- Завтра вечером.
- Все будет так как мы договаривались?
- Да. Исполнитель ни о чем не догадывается и вообще полностью мною управляем.
- Ты учел мою просьбу?
- Да. Вероятность.. - Дима косо посмотрел на проходящего мимо официанта - в общем, оборудование готовил я. Оно эффектное, но теперь не эффективное. Да и он - слабак.
- Хорошо.
- А у вас все готово?
- В смысле? - переспросил его мужчина.
- Ну там телевидение, газеты?
Собеседник не ответил. Он достал сверток.
- Здесь половина. Остальное через неделю после.
- Хорошо, Наум Яковлевич.
Не прощаясь, Наум Яковлевич Либерман, член московского иудейского совета, встал из-за стола и пошел к выходу.

В следующий вечер, с тупым мачете, которое дал ему его друг и учитель Дмитрий, и горящими глазами, полными решимости, Женя шагнул на территорию синагоги.


Из ранних разговоров Димы и Жени:

«Правды нет, Женя, ее нигде нет, кроме как в тебе самом. Вникай в то, что вокруг тебя происходит, думай, делай выводы.. Пойми, все что тебе говорят из телевизора – это не твоя правда, это то, что они хотят, чтобы ты принял за правду. Так легче – управлять тобой, решать зе тебя, жить за счет тебя. А кто это делает? Кто всем заправляет? Кто?..»