Валентин Сергеевич был потомственным подкаблучником и любое сотрясение воздуха женой или тещей воспринимал как руководство к действию. Вот и сейчас он усиленно обдумывал тещин монолог, услышанный утром:

"Скоро пасха, разговеться бы не мешало. В магАзинах кроме курей ничаво. Говорила я Машке, иди за Данилу, нахуй тебе энтот студент. Жили б щас в деревне припеваючи. Кабанчика бы закололи, я кровяночки бы накрутила, рассольничка бы из почек наварила, сальца бы..."

"А ведь и правда, не мешало бы свежей свининки " - думал Валентин по дороге на родной завод.

***

Он вдруг живо вспомнил, как восемь лет назад познакомился со своей будущей женой в одной из деревень, куда студентов технолажки сгоняли на уборку  картошки.

После первой же поёбки предприимчивая Мария привела его знакомиться с родителями, где он был взят в  тиски будущими тещей и тогда еще живым тестем, тоже подкаблучником, но крестьянского покроя.
Не успев как следует испугаться, Валентин оказался на собственной свадьбе, где впервые и попробовал все те деликатесы, о которых ностальгировала теща.

***

Прийдя в цех, он подошел к одному из рабочих ночной смены.
- ЗдорОво, Иваныч, слышал, ты у себя в хозяйстве чушек разводишь, не продашь мясца к празднику? А то теща заебала уже гундеть.
- Дароф, Сергеич, аккурат сегодня собирался поросят на базар везти, могу и тебе домой забросить одного, говори адрес. Дома-то есть кто?
- Так теща дома, сколько я тебе должен?
- С аванса рассчитаешься, много я с тебя не возьму.

Прийдя домой, Валентин был встречен непонятными звуками из кухни и радостными возгласами четырехлетней дочери:
- Папа, папа, мы хотим посмотреть на свинку, а бабушка не дает. А Димка бабушку дурой обозвал.
" Молодец, сынок" - машинально подумал про себя Валентин и вошел в квартиру.

Как и полагается хрущевке, квартира Валентина имела совмещенные ванную и туалет, которые полусовмещались с кухней. Войдя в срально-пищевой блок, Валентин охуел: почти все плитки линолеума на кухне были подняты, на кухне царил ужасный срач, а у дверей санузла стояла теща и прикрывала жопой дверь, из-за которой доносилось громкое хрюканье и хруст битого стекла.

"Неужто Иваныч живого поросенка приволок?" – похолодел  Валентин, впрочем, правильность его догадки тут же подтвердила теща, составив при этом все возможные производные из пяти основополагающих слов русского языка.

Девочка продолжала прыгать вокруг Валентина, повторяя при этом особо пламенные обороты из речи бабушки.

- Папа, я пИсать хочу - вдруг резко сменив настроение, захныкала дочь.
- А я какать - донесся до Валентина голос сына из комнаты - я уже в кактус пописал.

Валентин бросил взгляд на тещу. По выражению ее лица было видно, что она уже давно хочет и писать, и какать.

"Блядь, ну Иваныч, сцуко, подложил так подложил свинью" - подумал Валентин - "Встречу - угандошу".

Положение было катастрофическим и Валентин приступил к решительным действиям. Для начала он залез на антресоли и достал оттуда старый детский горшок.
- Так, дети, сначала писаем, потом какаем. Димка, ты - второй. И не подсматривай за сестрой!

Заперев детей в комнате, Валентин прошел на кухню, где выбрал самый большой из кухонных ножей и с решительным видом направился в сторону тещи. Видимо вид его действительно внушал уважение, так как теща на секунду умолкла и боязливо попятилась в сторону.

- Спокойно, мама, держите дверь в комнату, если что - и Валентин шагнул в уборную.

Там полновластно хозяйничал молодой хрячек довольно хулиганистого вида. Ростом он был примерно с унитаз, который уже успел подрыть со всех сторон и теперь выкорчевывал с корнем, громко фыркая и меча во все стороны сопли.  Весом он был не меньше самого Валентина, то есть килограмм под шестьдесят.

Пол в уборной был устлан осколками бутылок, приготовленных  Валентином к сдаче и лужами жидкого поросячьего гавна. Запах в уборной точно соответствовал ее прямому предназначению.

Оценив силу противника, а также вероятность испачкаться в гавне, Валентин выскочил обратно.

- Не могу я, мама, рука не поднимается на живую тварь, Вы потерпите, я побегу за Василием.
- Хуйли ты ваще можешь, говорила я....
- Замолчи, блядь старая, для тебя же стараюсь - неожиданно для себя, негромко, но зло бросил Валентин.


Теща сразу замолкла и мелко-мелко заморгала глезенками, переваривая услышанное. Впервые за восемь лет зять разговаривал с ней в таком тоне.

Проверив, крепко ли закрыта дверь в комнату и не глядя на притихшую тещу, Валентин направился к соседу.


***

Василий, сосед Валентина, имел дворовое прозвище "Фашист", которое получил после того, как по пьяне поймал за хвост и ёбнул головой о дерево любимца детворы, кота Барсика.
Башка у Барсика разлетелась на части. У детей, невольных свидетелей этой кровавой сцены, случилась истерика, сердобольные мамаши позвонили в ментовку и ВаськА закрыли на пятнадцать суток за мелкое хулиганство.

Самым трудным для Василия на сутках было издевательство ментов. Те, видя, что нормальный в общем-то мужик страдает от угрызений совести, не переставали его подъебывать, а напившись, начинали громко мяукать.

***

На счастье, Фашист оказался дома, да в придачу еще и один, без своей стервозной супруги Клавы.
- Не, Валя, по трезвой не смогу я - произнес Фашист после того, как выслушал соседа. - Мне Барсика на всю жизнь хватило.
- А не по трезвой? Выручай, друг, иначе мне пиздец. Скоро и Машка с работы придет.
- Лана, пошли на кухню.

Фашист выставил на стол поллитровку и два соленых огурца в блюдце.
- На пасху берег, садись.
- Да я не хочу как-то
- Садись, садись, я один пить не буду.

Примерно через полчаса, заметно повеселевшие приятели спустились к Валентину.

Теща сидела на полу возле уборной и всхлипывала, растирая по лицу слезы. Наверное, пыталась таким образом избавиться от лишней жидкости в организме. Из комнаты также доносился плач, видимо, Димка все-таки подсматривал. Веселье чувствовалось только за дверью уборной.

Валентин и Василий быстро провели рекогносцировку. Валентин не зря заканчивал пять курсов ВУЗа с военной кафедрой, потому что план его был гениален.

- Так, Вася, слушай, сначала берем кастрюлю с супом, этот пиздюк жрать наверное хочет, ты берешь нож. Я, пока он жрет, незаметно хватаю его за ноги, а ты режешь, усёк?.
- Пошли.

Отодвинув в сторону тещу, которая уже переходила от рыданий к какому-то невнятному мычанию и безумно закатывала глаза, наши тореадоры приступили к выполнению гениального плана. К тому времени унитаз уже был повергнут и разбит на куски, а вместо него в полу зияла дыра. Хрячек был в процессе разборок с ванной, которая отбирала у него много жизненного пространства. Ванная шаталась, но пока выдерживала натиск.

Первая часть плана удалась на славу. Хрячек с аппетитом накинулся на суп и за пару секунд опустошил кастрюлю, которой хватило бы на неделю на всю семью. Со второй частью возникли проблемы. Молодой и гордый самец никак не мог допустить посягательств на свою заднюю часть со стороны других самцов, пусть даже и двуногих, а посему дико визжал и метался, сбивая с ног противника.

Первым пал Фашист. Подскользнувшись на поросячьем гавне, он потерял равновесие и упал ебалом на разбитый унитаз. Хлынула кровь. Валентин на себе вынес приятеля  с поля боя, зажимая ему рукой кровоточащую рану.

В это время в прихожую вошла Мария с сумками, полными покупок. Увидев на полу полубезумную маму, рядом с ней окровавленный нож и двух перепачканых в крови и гавне мужиков, Мария заголосила как пожарная сирена и побежала на улицу, вопя во весь голос:
- МИЛИЦИЯ-A-A!, МИЛИЦИЯ-A-A!, ПОМОГИТЕ-Э-Э!!, А-А-А-А-А-А-А-А!!!! УБИЛИ-Ы-Ы-Ы!!!!!

Кто-то вызвал ментовку и "скорую". Первыми приехали медики. Они увезли окровавленного Фашиста и ебанутую теперь уже на всю голову тещу. Марию поймала на улице жена Фашиста, Клава, кое-как успокоила и увела к себе, захватив по дороге обосраных с ног до головы, но довольных  детей.

Через час приехали бухие менты. Они долго ржали, потом забрали Валентина, как они выразились, "до выяснения" и хрячека, видимо, как наиболее вменяемого свидетеля.



ЗЫ. История  "имела место быть". Имена героев и некоторые детали изменены.