До того, как в Кяхте сформировали вертолетный полк, там был отдельный вертолетный отряд, затем отдельная вертолетная эскадрилья. В отдельном отряде на вооружении стояли вертолеты Ми-4 (позже их заменили на Ми-8). На одном из этих славных древних вертолетов борттехником был старший лейтенант Мячин. Таких офицеров в армии называют карьеристами: «Всего 36 лет, а уже старший лейтенант». Неизвестно, что способствовало «карьере» Мячина, но откалывать номера он очень любил.

В Кяхте всю пехоту (мотострелков, артиллеристов, танкистов, зенитчиков и пр.) вертолетчики называли кочколазами (или, короче, кочками – ударение на «а»). Наверное, потому что по кочкам лазают. И вот, группа этих кочков-офицеров должна была лететь в Читу на какое-то мероприятие. Для этой ответственной задачи был выделен Ми-4 борттехника Мячина.

Когда винты Ми-4 не вращаются, края лопастей несущего винта находятся очень низко, кажется, что на уровне груди (особенно издали). После набора номинальной частоты вращения лопасти поднимаются довольно высоко. Борттехник Мячин, взяв на себя инициативу, проинструктировал вылетающих офицеров о порядке посадки в вертолет (в это время командир экипажа уже запускал двигатели). Порядок был такой: так как лопасти несущего винта расположены очень низко, то к вертолету можно приближаться только на четвереньках, низко опустив голову в колонну по одному. Пехота нехотя выстроилась в караван верблюдов и вереницей направилась на посадку. Сзади каравана в полный рост шел погонщик Мячин, весьма довольный своей выдумкой. Последним в верблюжьем караване полз любопытный капитан, решивший все же приподнять голову и поинтересоваться происходящим впереди. В этот момент бдительный погонщик резко хлопнул нарушителя ладонью по голове. В результате капитан попал в госпиталь с инфарктом миокарда.  Мячин досрочного звания за этот подвиг не получил.


Как-то раз на Ми-4, где борттехником был уже известный вам Мячин, перевозили группу офицеров-кочков (ударение на второе «о»). Откуда и куда значения не имеет.
Примерно на полпути до места назначения Мячин решил немного пошутить. Следует отметить, что на Ми-4 из грузового отсека в кабину экипажа забираются по лестнице через люк в потолке. Славный борттехник выбрался в грузовой отсек вертолета, где сидели все пассажиры, прошел в хвостовую часть и, изображая некоторое физическое напряжение, потащил  металлическую канистру. Она была пуста, но раньше там был спирт. Через несколько секунд Мячин закрыл за собой люк, ведущий в кабину экипажа.

Прошло минут 30-40. В потолке открылся люк и из него вылетела та самая канистра из-под спирта. Люк захлопнулся.  Удивленные офицеры поинтересовались, что же это за канистра. Обоняние их, конечно же, не обмануло – ОН (или ОНО, то есть шило)! Еще через 10 минут из люка выглядывает еле удерживающийся на ногах (и руках) Мячин  и заплетающимся языком произносит:
– М-м-мужики! Кто-н-н-ибть в-в-в-вертолет в-в-водить умеет?

***
Позже отряд был преобразован в отдельную эскадрилью и получил новую технику – вертолеты Ми-8. Славный борттехник Мячин продолжал служить.

Как-то раз экипаж Ми-8 (борттехником которого был наш старый знакомый) возил какого-то генерала от инфантерии (то есть кочка, ударение на букву «а») по точкам необъятного Забайкалья.  Все шло великолепно,  лампасоносец был  доволен. Предпоследний пункт маршрута – один из военных аэродромов Читинской  области. Благополучно сели, зарулили на стоянку. Однако вертолет как-то перекосило на один бок. Мячин  закрепил трап, выскочил из вертолета и подошел к левой стойке шасси. Проблема ясна – пневматики (т.е. шины, по-пехотному) целы, стравила амортизационная стойка. Следом выбрался генерал и поинтересовался, почему борттехник озабоченно чешет репу.  Он ее чесал не зря:
– Товарищ генерал, сами видите – из амортстойки весь спирт вытек!
– Что потребуется  для  ремонта?
– 18 литров спирта.
– За два часа справитесь? Мне необходимо успеть на военный совет округа.
– Справимся, товарищ генерал!
Генерала конечно же встречали местные начальники (пехотные). Приказ был короток:
– Мухой доставить 20 литров спирта!
И высокий начальник со свитой  усвистели на прибывших УАЗиках.
Через 15 минут примчался взъерошенный подполковник и привез 20-литровую канистру спирта. Остальное было делом техники. Мячин сбегал в ТЭЧ (технико-эксплуатационная часть) здешнего авиаполка и за бутылку спирта ему быстро закачали в амортстойку … конечно же не спирт, а азот.  Последовал доклад генералу о досрочном устранении неисправности. Перед вылетом в Читу генерал построил экипаж «восьмерки» и всем объявил благодарность за умелые и оперативные действия.
Прилетели в Читу. Экипаж прибыл на КДП, ожидая добро на вылет домой. Надо было такому случиться, что в это же время на военный совет прилетел командир эскадрильи и встретился  на КДП не только с экипажем, но и с тем самым генералом, который, увидев комэску, спросил:
– Твои орлы?
– Так точно, товарищ генерал!
На душе у комэски заскребли кошки. Почувствовал он что-то нехорошее в этом вопросе.
– Отличные ребята, я им благодарность объявил, не забудь в карточки внести.
– Есть! – На душе у командира отлегло
– Представляешь? У них из амортстойки весь спирт вытек, так они за 40 минут все исправили. Молодцы! Ты их тоже поощри,– сказал генерал и отправился  к прибывшему за ним автомобилю.
Не успел УАЗик отъехать, как комэска разразился тирадой, высотой с Эмпайр Стейт билдинг и длиной не менее чем у Великой Китайской стены. Все три члена экипажа (командир, правак и борттехник) получили по поощрению в виде огромной среднеазиатской дыни  в задний проход.


Как-то раз экипажу вертолета Ми-8 (борттехник Мячин, естественно) была поставлена задача доставить из Кяхты в Улан-Удэ пехотного генерал-майора. Кто он по должности, зачем летел – история умалчивает. Зато хорошо известно, что вес этот генерал имел немалый. Вес, в смысле масса. Килограммов 120, не меньше.
Взлетели, Мячину скучно, как всегда. Он и говорит:
– Командир, дай правый крен!
Затем вышел в грузовую кабину, где сидел генерал (как вы уже догадались, справа по борту).
– Товарищ генерал! Простите, пожалуйста, но вы несколько тяжеловаты.  Будьте так любезны, пересядьте на левый борт.
Генерал пересел, а Мячин тем временем:
– Командир, теперь левый крен!
И быстро обратно к генералу:
– Товарищ генерал! Простите, но вы опять центровку нарушаете. Встаньте, пожалуйста, посередине.
Генерал встал – что делать?  Так и летел почти час до Улан-Удэ. Нет, не стоя – Мячин ему нашел небольшой ящичек, чтобы присесть.