Развивая тему общаги Училища культуры и ее обитателей… Учился в Кульке (хотя какой на хер учился? он был самый главный распиздяй, и вдохновитель кульковцев на всяческие гадости, учебой там и не пахло… в общем, обитал в Кульке – так точнее) один весьма колоритный персонаж. Звали этого персонажа Стасиком, любимец не только однокурсников-алкашей, но и преподов. Большой был оригинал, неунывающий и хуйчемпрошибаемый. То, что он был типом еще тем, доказывает хотя бы один такой случай.

Когда он поступал в Кулек, их группе на творческом конкурсе (ну или как там эта поибистика называется, в общем где престарелые нахуй никому не нужные, но вроде уважаемые актеры выявляют талант у абитуры) предложили выполнить такое ебанутое задание: мол, представь, что ты провалился в яму. И покажи нам жестами, что делает человек, провалившийся в яму? По идее, этот конкурс должен выявить, как сильно у человека работает воображение, способен ли он перевоплощаться на сцене и т.п. По-моему, чей-то больной мозг выдумал это исключительно для того, чтоб выявлять потенциальных винтовых наркоманов. Ну да ладно, мое мнение никого не интересует.
В общем, вся абитура стала изъебываться кто как может. Один типа карабкается вверх сжав зубы.. Второй как героический китаец Джекичан делает сальто.. Третий прыгает как не в себе, задевая руками лампы дневного света.. Живые мощи, цвет провинциальной сцены, одобрительно покачивают головами, при этом выражая всем своим видом «вот мудак-то.. я б в его годы так изобразил.. не та нынче молодежь, не та…» В общем, все идет как всегда. Подходит очередь Стасика, его «сажают» в яму, все, показывай. Стасик по-турецки садится на пол, смотрит вверх и начинает что-то фальшиво напевать. Его спрашивают: «Ты че сученок делаешь?» Стасик отвечает: «Тоскую.. А что еще делать в яме?»

Предвижу реакцию фтыкателей. Щас начнется «Да это разве оригинально?.. Да я бы там.. Я бы всем… Все б охуели…» Может быть. Может, конкретно от тебя охуели бы и Стасик на твоем фоне смотрелся бы как занудный тормоз. Но его в Кулек приняли, и с первых дней стали считать большим оригиналом. Больше эту тему не обсуждаем, ибо нехуй.
Стасик все время оказывался в самом центре всяких идиотских стечений обстоятельств, попадал раз от раза все круче и веселее.

Раз, на одной разудалой вечерине в городе, у одной из местных однокурсниц (ее родители были в отъезде), Стасик накушался до состояния полного нестояния всего и решил поамурить с хозяйкой квартиры. Проследовал за ней в спальню, там раздел ее, полуразделся сам, надел презерватив, вскарабкался на даму, засунул… и заснул. Все, пиздец, вырубился, ни живой ни мертвый, хоть самого еби. Разъяренная дама вырвалась из-под бездыханного тела, абы как нацепила на себя основные предметы гардероба и влетела в зал. Разоралась как потерпевшая (хотя остальные-то причем? На это туловище в спальне бы и орала… Но недоебанную женщину понять еще труднее, чем беременную) и, короче, стала всех выгонять на хуй. В смысле на улицу. Народ обиделся, засобирался.
Стали думать, че делать с телом Стасика. Его одели (гандон снимать никто не стал, побрезговали), положили возле обувной полки и призадумались. Общажники собирались продолжать банкет шляясь по улицам и таскать с собой полутруп виновника торжества им не улыбалось. Сам он идти никуда не мог явно. Опеку над провинившимся Стасиком взял еще один артист с большой буквы М (в смысле мудак еще тот), Вова. Вова был намного старше других кульковцев-однокурсников и успел обзавестись семьей и квартирой (именно в такой очередности – хату молодоженам подогнали тесть с тещей). По счастливому стечению обстоятельств евонная квартира находилась в доме, до которого было минут 5 ходьбы. Вова взвалил Стасика на плечо и пошел к семье походкой хорошо поработавшего и уставшего за трудовой день человека. Семья в лице жены, однако, такого внимания к себе не оценила и начала орать уже с порога. Мол, тебе бы только шляться, бухать, дружков-алкашков домой водить (вот это было явной ложью: друга не привели, а принесли как мешок с говном). В общем, жена постелила Вове со Стасиком на диване в зале, а сама съебалась спать в спальню к дочке.

За ночь неспокойного сна презерватив слез со сморщенного стасикиного тела и запутался в скомканной простыне. Ни свет ни заря товарищи ушли похмеляться к ларьку, а вовина жена, нашедшая на диване страшную улику, по-шустрому собрала манатки и уехала на такси к маме. Потом, спустя несколько дней, Вова объяснил ей ситуацию и восстановил семью, но взаимопонимания и взаимодоверия с тестем так и не достиг. Старый хер до сих пор относится к нему с некоторой опаской.

Еще один случай произошел со Стасиком в стенах родной общаги, более того, в его же комнате. В комнате помимо него на постоянной основе обитали Макс и Андрюха: ребята гостепреимные и выебистые. На непостоянной основе там поперебывало полгорода – то незнакомый алкаш с пузырем забредет, а то и девица на ночь останется. Вот как-то и получилось, что Стасик приволок на хауз городскую телку. Попили все вчетвером чаю, добили отвратительным, дешевым, оставляющем на стаканах несмываемые бордовые пятна вином, попиздели про современное искусство и стали ложиться спать. Девица, понятно, со Стасиком. Свет выключили, лежат. Андрюхе с Максом не спится, и прально, че за сон, када тут сеанс порно он-лайн… Поглядеть не поглядишь, так хоть послушать.
Ну вот все началось. Сначала девичьи робкие «а мальчишки точно спят» (аха, щас бля)… потом тихий медленный скрип.. потом скрип веселей, задорней.. потом несдержанные ахи-вздохи под совсем уж сумасшедший скрип… вот тут бы и остановиться да уснуть. Ан хуй! Стасик, видите ли, кончить не может! Скрип пошел на убывание, стал совсем усталым и нервным, но никак не прекращался. Стасик боролся за свой оргазм как гладиатор – мужественно и без остатка. Дергается как бля рыба в сети, а толку нету. Андрюха с Максом, которым пора бы выйти в коридор покурить (типа ой проснулись, ниче не слышали) материли про себя Стасика самыми нехорошими словами. Стасик не сдавался. Видя, в каком отчаянии он пребывает, девица сжалилась: «А давай анально, я не против.. Только смазать чем-то надо». Окрыленный Стасик умчался в приблядник (типа прихожей, где стоит обеденный стол, электроплитка, посуда и т.д.), бухнул в кружку остатки подсолнечного масла из бутылки, вернулся в комнату, смазал соприкасающиеся детали и снова понеслось…

Утром Стасик пошел провожать барышню домой, а эти двое сели варить жрать. Кроме картошки и луковицы ни хуя нет. Можно бы пожарить картошку, но где взять масло? Этот же идиет все извел! Постучались в соседнюю комнату, заняли трохи. Пожарили, сидят жрут. Вернувшийся Стасик сел рядом, наебнул пару весел картошечки (хорошо пошла, подустал от ночных трудов праведных), потом лицо его замерло, жевательные движения сошли на нет. «А масло откуда?» Макс спокойно отвечает: «Да под кроватью твоей в кружке было… Нахуя ты его туда поставил?» Стасик (хоть и студент-маргинал, в душе эстет и брезгуша) метнулся к раскрытому окну.

До сих пор, если присмотреться, между вторым и третьим этажами кульковской общаги видны следы потеков. Те, кто в курсе, называют это пятно «Стасов след». А вот самого Стасика, увы, уже нет. Он глупо и нелепо вывалился пьяным в окошко 4-го этажа, когда отмечал получение диплома. Чего он поперся к этому окну? Может, опять проблеваться. А может, поглядеть с максимальной высоты на проспект, который привык видеть за «кульковские» годы, на город, из которго собирался сваливать в свою деревню… Неизвестно.