Мы выжили.
Не из ума, нет, просто выжили.
Трамвай исчез.
А мы выжили.

***

В метро есть заброшенные станции, на которых работают заброшенные эскалаторы.
Такое объяснение моего спутника звучало очень правдоподобным, особенно после того, как он сообщил мне свою биографию.
Ничего крепче табака не курил. Да и сигареты попробовал лишь на четвертом курсе института. Покурил полгода и бросил. Я ему не поверил. У нас не могла быть ОДИНАКОВАЯ биография. А он пересказывал все детали моей жизни. Я ему не верил. А в заброшенные эскалаторы поверил. Мы поднимались по одному из них.

Не очень темно, не очень светло. Фонари в пластмассовых цилиндрах исправно светили, но кляксы жвачки, прямоугольнички рекламы и просто грязь слабо этот свет пропускали. Реклама на стенах обещала сделать волосы крепкими, а перхоть незаметной для окружающих. Резиновая лента, на которой лежала моя рука, привычно двигалась чуть быстрее, чем резиновые ступени, на которых стояли мои ноги.

- не забывай, у них длинные руки, - бубнил на ухо Забытый, - они все равно найдут тебя и отравят. Или зарежут. Или еще что похуже.

Я слушал его бессвязный бред, дисциплинированно стоял на правой стороне абсолютно пустого эскалатора и повторял про себя фразу: «На этом месте могла бы быть ваша реклама». На каком месте? На что они намекают? И кто этот мужчина рядом со мной. Вспоминалось абсолютно другое.

***

- Вам, письмо.
- Оставьте на столике, я приму ванну и прочту... впрочем, давайте сюда.

Писала какая-то очередная истеричка, помешанная на врагах повсюду и контре. Банальный донос на соседа. В день приходило два десятка таких писем. Но мы никому не отказывали, всем верили. Убивали без суда и следствия. А хули? Революция, по другому нельзя – засмеют.

Засмеялся. Звук глухо отразился от потолка и вернулся в ванную. Не хватало мне еще эха моих звуков... До чего же больно... Все к чертям, куда угодно, Ницца, Канны, Преисподняя. Я уже не знаю, жить я хочу или сдохнуть. Написать что ли донос на самого себя? Скажем так: «Дискредитировал Революцию поставив ее в своих мыслях рядом со словами «А хули?». Да еще и вопросительный знак рядом – не верит в идеалы?».

Точно. Так и сделаю... Хотя могут и не рассмотреть бумагу, они уже давно не читают что либо под моей подписью. Пригласить эту сумасшедшую? У нее неплохо получаются кляузы. Заплачу деньги... Прикрываю глаза. Гильотина... ммм.... забавно. Раз и готово....

***

- Слышь, Забытый, а у тебя есть мобильный телефон?
- есть, а что?
- глянь на экран. Там же высветится на какой станции метро мы находимся. Когда же уже этот эскалатор закончится. Мы уже минут десять поднимаемся!
- Ух-ты. Смотри.

На экране высветилась надпись Kosmodrom Podmoskovnyi. Почему-то вспомнились рассказы друзей про какого-то писателя, автоматические советские луноходы и безногих летчиков. Фамилия на П.... Пилев... Палев... Полев... Точно. Полевой... Ну, раз космодром, то станция должно быть глубокая.

Присел на ступеньку. Достал из кармана скомканный лист формата А4. Впрочем, нескомканный лист четвертого формата в моем кармане и не уместился бы, так что эту подробность можно было и упустить, но я случайно упустил сам лист.

Бумажный шарик запрыгал вниз по ступенькам. Я за ним. Там же все написано! Внутри. Перепрыгивая ступени, я бежал. Эскалатор поднимался вверх. И я, и шарик, были неподвижны относительно стен. Краем полученных в школе знаний, я осознавал, что это невозможно, но за эти дни столько всего произошло...

Человек и шарик, летящие в пространстве, неподвижные друг для друга. Наконец, сумел наступить на него ногой. Поднял. Стал разворачивать.

- Эй!

Обернулся. Забытый стоял так же рядом, на две ступеньки выше. А за его спиной. Очень далеко вверху. Еще только показался. Но уже стремительно приближался. Он не катился по ступеням. Из его бортов торчали маленькие колесики, которыми он опирался на перила. Грохот, лязг и свист. Это не старт межпланетного корабля. Это трамвай, летящий вниз по эскалатору.

Бежать было бесполезно. Я прочел, то что было написано на листке...

***

Это моя последняя воля. Я дописываю эти строки, теряя вместе с кровью, последние силы держать перо в руке. Ха. Злая насмешка судьбы. Рядом на полу валяется другое «перо», которым порезала меня эта фанатичная идиотка. Знала бы она, что принесла мне этим избавление от мук. От мук жизни.

Что будет дальше? Чем закончится Революция? Она не закончится никогда. Пройдут столетия, но все так же на улицах городов будут гореть кареты, а молодые духом, будут носить на камзолах портреты наших последователей. Кстати.. о портрете. Это же моя последняя воля, чуть не забыл. Обязательно пригласите сюда, моего друга. Немедленно. Пусть напишет красивую картину. И назовет ее ...