- Заебли, бля, жрать! - Лохматый с негодованием, брызгая слюной, расхаживал перед толпой пережевывающих еду соотечественников. – Я уже не могу видеть ваши раскормленные морды! Вот ты, Серый, - Лохматый подошел к ковыряющемуся в ноздре индивидууму, - Я смотрю – кроме еды тебя нихуя больше не интересует?!
- А чо нада? – невнятно пробурчал Серый.
- Хуй в ачо! Шевелицца нада, хотяб вставил кому, потомством бы обзавелся, гандон толстый. – Лохматый перешол к следующему в длинной толпе жующих.

- Та-ак, кто ето у нас с глазками-щелочками? У тю-тю, маленькая…На запах еды приползла? Моль бледная…Ты уже зажралась так, что захоти тебе присунуть – не найдешь куда! Заросло все салом, блять! - Лохматый, не дождавшись, да особенно и не дожидаясь, ответа пошел дальше.

- Уроды, какие же вы уроды…Никакой духовности, никакой инициативы. Никто ни на что не способен! Ой, бля, ошибся: все способны – жрать и срать. Суки тупые. Вы оглянитесь, посмотрите вокруг…Нет, бля, вокруг здесь смотреть не на что – одно гавно. Выйдите в Мир! Посмотрите – там свет, слава, аплодисменты, успех!

Толпа не восприняла слова оратора никак. Лохматый понял, что только он сам, собственным примером может расшевелить это сонное царство. Недаром он слыл самым образованным и странным в их колонии.
Он пошел по стопам своего отца, сумевшего преодолеть косность мышления и шагнувшего за Порог. С децтва у него даже кличка была – Театрал.

- Прощайте, родственники и друзья, прощайте недруги и враги – я улетаю не от Вас.
Я улетаю к Славе и Успеху. Я улетаю к Свету! – Несколько пафосно произнес он.

И Лохматый шагнул за порог…Сразу же послышались аплодисменты…

*   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *  

- Сцуко, ну, блядь, моли развелось – травить, бля, нада, нахуй! – Иван с брезгливостью вытирал испачканные мотыльком руки о занавеску. – Людка, сцука, иди в шкафу пашуруди – летят и летят, в шубе своей посмотри, там их колония целая…


osetr@udaff.com