Вообще-то уик-энд выдался на редкость гавённый. Раз в пятилетку удается выбраться на озеро, пожарить шашлычка и папить водки в свое удовольствие, и то найдется какой-то мудак, который испортит погоду и нашлет на грешные головы проливной дождь с громом и молнией. Собственно никто из мужиков и грешить то не собирался, хули все бабы по разным причинам ехать на отдых отказались, у какой месячные, у какой голова болит, у какой дети не кормлены. Мясо на шашлык, из-за всевозможных предотъездных нескладушек, брали в спешке, чуть не последнее которое нашли пятничным вечером на рынке. Свинья, из которой было наделано мясо, оказалась старой, можно сказать черствой, и почему-то вызывала четкие ассоциации с тещей. Водку блядь, чуть вообще не забыли в гараже, да и уставший от жизни ВАЗ долго и нудно сначала заводился, а потом не менее долго и нудно вез к месту отдыха

       Опять же уютный домик, возле пляжа с купающимися особями женского пола, с халявными лодками, который уже много лет периодически снимался друзьями за символическую плату размером в литр водки, оказался занят и место для ночлега нашлось с трудом. За роскошное бунгало в виде комнаты в двухэтажном доме, с тремя кроватями пришлось потратить остатки денег, заныканные на бензин для обратного проезда – но с другой стороны, не возвращаться же за сто километров обратно, не солоно хлебавши, а бенизин и так стрельнётся.
       Дом пришлось разделить с шумной компанией молодых баб, которые казалось так и стреляли глазами по сторонам, на предмет развести кого-нибудь на паебацца. Как выяснилось ближе к вечеру, женские взгляды были истолкованы неправильно, в основном бабы стреляли глазами на предмет как бы чего у них не спиздили, что совершенно не радовало. Да и девчата, как выяснилось при сближении, оказались не простыми, типа коммерсантки страшной силы, у какой по магазину, у кого заправка, накрайняк место на барахолке.
       Хрен бы с ними, на них свет клином не сошелся, никто из кампании не любил таких расфуфыренных баб с запросами как у принцесс, хули там, мужики все простые, какую в кусты затянул – та и твоя. Дак ведь долбанный дождь загнал всех на одну веранду, не оставив никаких надежд на, так сказать, раздельное с ними питание. Окончательно доебал очень даже нежно-жующийся шашлык приготовленный женской половиной, причем приготовленный ими самостоятельно.

       Больше всех злила очень приятная жгучая брюнетка по имени Дина с выразительными голубыми глазами, очень так славной фигуркой спортивного телосложения, подтянутая, но без излишней сухости и мускулистости, чувствовалась в ней, как бы сказать, вожделенная мягкость и внутренний жар. При всей своей приятной внешности она достала всю мужскую компанию окончательно.

       Дело в том, что помимо врожденной красоты Дина обладала недюжинным умом и заткнула за пояс даже Витьку глубинными познаниями в сфере торговли, балета, двигателей внутреннего сгорания и космических кораблей, бороздивших просторы вселенной. А подпивший Санёк, попытавшийся прижаться к теплой дининой груди, в надежде получить понимание и хотя бы материнскую любовь внезапно очень красиво получил два раза по ебальнику, разок в печень и закончил поиски секса, вылетев с освещённой веранды куда-то в ночь, судя по звуку - в лужу.
       После этого Дина, которую совместно проводимое с посторонними мужиками время, устраивало не больше чем их, распалилась окончательно:
       - Вы вообще кто такие? Да вы быдло, а не мужики, да и вообще мужиков нормальных нет. Все поспились, работать разучились. Я своего выгнала на хрен из дома, когда пахала на трех работах, а он сука домой баб в это время водил, всё больным себя считал, мудак. А вы все тут сидите? Да вы все … Машина ваша, металлолом блядь, вон у меня .…
       Тут Дина мотнула головой в темноту, где стоял здоровенный джип, ощущавшийся даже в темноте. Дина, видимо все-таки изрядно поддав, долго-долго продолжала про идиотскую мужскую породу, про молодого любовника, которого она «хош выгонит, хош конфетку подарит и ебёт в свое удовольствие», про то что и у нас есть нормальные мужики, да из тех с кем приходится делить кров – одни тряпки и быдло.

       Сильно хотелось заехать ей в ебало с ноги, хуже толпы пьяных мужиков, может быть только пьяная баба, но мешало врожденное воспитание и хлюпанье в луже Санька, доносившееся откуда то из темноты. Видимо Дина и сама поняла, что возможно групповое нападение трех мужиков и на всякий случай успокоившись, сказала:
       - Кстати, имейте ввиду, у меня черный пояс по каратэ, я не шучу, даже в Японию стажироваться ездила, все пыталась заодно бизнесу подучиться. Не верите???

       После этих слов, Дина неожиданно схватила со стола сосновую разделочную доску, обсыпав всех остатками зелени подняла её на уровень глаз и, легко, без всяких выебонов в стиле воплей кия, разбила доску своим острым кулачком на две почти ровные половинки.

       Пауза, повисшая после этой выходки, породила взвод ППСников. Наконец раздались тихие женские смешки, а Дина спокойно присела за стол и воткнула вилку в кусок шашлыка.
       Мужики подавлено замолчали, но тут с лавочки встал забытый всеми Серега, уснувший еще после первых трех стопок. Комплекции он всегда был щупленькой, ботаник этакий, со школы совсем не изменился, даже очки те же самые остались, в роговой оправе. Его и на отдых то мужики с собой брали из жалости, да для количества – места занимал мало, пил еще меньше.

       - Дина, простите, вот у Вас черный пояс по карате, а вот сможете Вы предмет сломать так же как я? Можете даже, с двух ударов, если с одного не получится.

       Даже в темноте было видно как поначалу у Дины гневно раздулись ноздри, но расслабившись и сыто отрыгнув, она с улыбкой смерила его взглядом и издевательски засмеялась ему в лицо:
       - Ну давай, попробуй. Что самбой, пади, в школе занимался, теоретик кун-фу?

       Серега поднял с пола валявшуюся возле печки соломинку, стыдливо отвернувшись, расстегнул ширинку и повернувшись ко всему честному обществу неприкрытым передом, держа в одной руке соломинку по-казацки, как шашкой, взмахнул зажатым в другой руке скромных размеров членом и разломил соломинку пополам.
       Аккуратно упаковав член в шатны и вжикнув молнией, честно, с наивной улыбкой, глядя в широко распахнутые Динины глаза и на её приоткрывшийся от негодования рот, Серега протянул ей раскрытую ладонь с точно такой же соломинкой и сказал:
       - На.