Каких только знакомств не подбрасывает судьба каждому человеку! Важно только различить под неказистой личиной случайного встречного ему выдающиеся качества, которые он почему-то скрывает, и выделить их из-под наноса его глупых привычек и раздражающих закидонов. Непросто это сделать, и вдвойне непросто сделать быстро! А когда жернова души перемелют корку неприятного, неинтересного, и поймешь, какое сокровище ты встретил, где будет твой собеседник? уже далеко…

…Учился в нашем высшем учебном пэтэу один кадр – особо ничем не выдающийся, приехал из каких-то полярных восточносибирских ебеней, веселый парень, свойский. И стали мы замечать какое-то подозрительное несоответствие между его речами и поступками, рассказами и внешним видом. С его слов получалось, что он ниибацца пьяница и ёбырь, любимец женщин, богатей и бонвиван. Видно за то, что его описываемые им отжиги требовали нехилых, даже немеренных денег, он получил кликуху «Миллионер», сокращенно – «Миля». Но ходил он вечно ободранный и трезвый, и за полгода нихуя не завел даже самой уродской, прыщавой подруги. Постепенно стала понятно, что он пиздит, тем более истории становились все красочнее, все необычнее, все фантастичнее.

Но как он пиздил! Петросян, Шыфрин и, как его, Кок-люшкин сосут не нагибаясь! Радзинский, Ростислав Плятт и этот, губернатор с красной рожей, веслом по голове ебнутый, нервно курят в сторонке! Даже сам Гомер, на ощупь карябает что-то стилом на глиняной табличке, чтобы на досуге переложить гекзаметром и выдать за утерянные в средневековье креатиффы!

Не буду даже пытаться воспроизвести точно эти истории, это надо только слушать, смотреть и присутствовать в том времени, состоянии, возрасте. Типовой перфоманс этого достойного продолжателя традиций акынов бескрайних степей, менестрелей запада и славянских гусляров начинался так: набившаяся в комнату общаги кодла, уяснив, что водки для аццкого отжига запасено слишком мало, сидела смурно и мрачно, пока кто-то не двигал идею: «Давайте позовем Милю!». И Миля, верный и неизменный, приходил ко своим слушателям, иногда злым, расстроенным, веселил, изгонял печали…

Надо сказать, вел Миля себя степенно, с каким-то врожденно-восточными достоинством и вежливостью. Приглаженный, он выпивал пол-стакана водки, закусывал по-славянски – огурцом, цыбулей или корочкой хлеба. И начинал рассказ, сопровождая его оживленной жестикуляцией. От дальнейших налитий непременно отказывался.

Сюжетов было всего с десяток (в прочем, как и тем рыцарских романов, сказок) но с каждым последующем прослушиванием они все удлинялись, обрастали подробностями, деталями. Кратко опишу некоторые сюжеты:

«Миля едет учится». Ацки забухав в аэропорту, проебал вылет, а следующий рейс через неделю. Тогда Миля с каким-то мужыком-золотоискателем находит бухих пилотов и, дав им «по десять тыщщ на каждого», заставляют лететь в Москву. Бухие пилоты по дороге засыпают, и Миля сам сажает самолет в Домодедово.

«Миля справляет 16-летие». В своем приполярном городке устраивает гулянку на всех жителей, причем им играют вживую и квасят с ними все тогдашние рок-звезды: «Машина Времени», «Аквариум» и т.д. На провокационные вопросы: «А был ли там Ласковый Май, (Кармен, Богдан Титомир)» - отвечат: «Неа! Они просились приехать, но я отказался».

«Миля попал на зону». За какие макли, «о которых нельзя пока говорить», Милю посадили. Он быстро отпиздил пахана с шестерками и укоротил наглость надзирателей-беспредельщиков, за что его досрочно и с почетом выпустили.

«Миля в Иваново». Приезжает в «Иваново, этож город невест», жить негде, знакомиться с ткачихой, идет в ней в общагу, а там оказывается логово садюг-нимфоманок, и посадили его там на цепь, для извращенной ёбли. О, это была дрочибельная история! За возможность послушать только еще один раз отдам, не глядя, всю коллекцию порнушки! Как он передавал сладострастные стоны маньячек-ткачих, свой зубовный скрежет во время 12 траха подряд! Была в этой сказке и романтическая линия – милая пелотка Наташа, обманом затянутая в логово разврата, которая передавала ему жратву, водки и шишки - для более успешного исполнения долга производителя, а потом помогла бежать прочь от истощения, истирания хуя, смерти в застенке.

С какими чувствами мы слушали эти истории? Конечно, прикалывались, ржали до усрачки, как над сюжетом, так и над его искренними ужимками, жестами, простецкими оборотами речи. Но была какая-то тоска, о том, что все это нелепо, несбыточно, зыбко. И зависть, не черная, но точащая душу, сердце, мысли: то ли его фантазии, то ли тому, что он первый придумал, то ли закрадывающейся возможности «вдруг что-то правда?»

Видимо такие же истории он выдавал и преподам, так что его в первую же сессию выпиздили нах. И перед самым отъездом реабилитировал он себя, доказал, что может говорить правду. Встретился он в коридоре, грустный говорит: «Обмыл я свой отъезд, 13 бутылок коньяка на двоих выжрали». «Опять пиздишь?» - «Нет, нунах, пошли в комнату». Заходим, его вещи уже собраны, он с какой-то гордостью открывает шкаф, а там действительно 13 пустых бутылок из-под коньяка, подарочных, 100-граммовых.

Где же ты теперь, Миля, веселый знакомец ушедшей молодости? Не сидишь ли ты, пуская слюни в какой-нибудь дурке, обколотый аминазином? Психиатры, буде они здесь случаться, узнают в описанном симптомы серьезной болезни, по-научному – что-то типа пиздежемания или вралефрения, в просторечии – синдром барона Мюнхаузюна. Плохо заканчивается она, печально, то ли эпилептическими припадками, то ли мрачным беспробудным депресняком. Нашел ли ты свою пулю или нарвался на нож в разгульные годы становления капитализма, рассказал о себе чего-то тупому авторитету, который с бодуна все принял за правду? А может ты очаровал своими речами какую-нибудь пелотку, и сейчас она нарожала тебе маленьких милличков и милличек, растолстела и выбила скалкой по голове все россказни?

Братцы, если вы встречали где-нибудь невысокого тощего парня в огромной лохматой шапке (сам он говорил, что это мех «арктического писца» - загадочного зверя заснеженных тундр, который может легко задрать белого мишку и питается исключительно заблудившимися геологами, убитого им лично в пургу в 50-градусный мороз голыми руками), гениального рассказчика и самозабвенного пиздуна – напишите мне, успокойте мне сердце, утолите мою неизбывную печаль.