Когда печальному паэту
С похмелья льёцо в пасть вино
(Коль есть оно, бывает-нету!)
Все в мире прочее- гавно!

Он пил вино! Рука дрожала,
Уже почти угас пожар.
Та под тряпьем в углу лежала
Что украшала тротуар.

Тряпье вдруг шевельнулось слабо
Он крепче к горлышку приник
С тревогой вспомнил – тут же баба!
Но слаб живительный родник!

Двоим  его ужэ не хватит,
-Иди-ка нахуй! - рявкнул он
В ответ – молчок, и скрип кровати
И шевеленье… злобный стон…

Потом глаза во мгле сверкнули,
Рычанье: «Выжрал фсе, мудак!»
И чу! Прыжок, быстрее пули,
Паэт оперся ап косяк…

…Он фехтовал ножом столовым
Одной рукой, и как горнист,
В рот направлял с лецом суровым
Родник, что светел был и чист.

Она сражалась просто скалкой,
Их силы были наравне,
(Сражаться с опытной давалкой-
Нуевонах, тебе и мне!)

Но как всегда, нелепый случай
Вдруг разрешил сраженья ход.
Меж них посрать в сартир ванючий
Решил пробраться рыжый кот!

Об эту рыжую скотину
Паэт споткнулсо, в тот же миг-
Удар! И мордой в паутину
Зарылся он под дикий крик.

И ей недолго оставалось-
Нога скользнула на гавне,
Качнулась - и не удержалась
Нож засверкал в ее спине…

Читатель, ты в недоуменьи?
Гавно, оно аткуда здесь?
Иди-ка нахуй с возмущеньем
Как я сказал, оно уж есть!

Вот кот - куда он собиралсо?
Не по-омнишь…Кот пошол посрать!
Попал под пресс и вмиг усралсо,
И УМЕР НАХУЙ! (то-то, блядь!)

Вапще – все умерли, однако
Надежда есть у нас с тобой -
Своди, мой друг, ката покакать,
Потом прими последний бой!
                 * * *
Из щелки выглянула мыжка,
Сверкая бусинками глаз,
К кату приблизилась, глупышка,
Его совсем уж не боясь…

В агонии сомкнулись зубы,
И мыжки бедной жалкий писк
Журчаньем заглушили трубы
То вниз помои унеслись…